Острова психотерапии - стр. 3
В рассказе я опять был очень молод, потому что всплыл период, когда было ясное чувство, что все только начинается. Я не знал, что заканчивается сейчас, когда я писал эту книгу, но я ясно ощущал, что уже надвигается другая эпоха.
Это был текст о началах. Об истоках, о блаженной юности, когда неважно, сколько тебе лет на самом деле, а важно, что у тебя есть силы с улыбкой начать опять с чистого листа.
Через мой рассказ конечно же просвечивает прошлое, но оно не мешает, потому что от этого только ярче виден сегодняшний день.
Собственно, тогда, когда события происходили, в той дали никакой безмятежной юности не было, все было наполнено озабоченностью, интересом, желанием успеть. В том-то и дело, что пережить это по-настоящему вдруг оказалось возможным именно сейчас, по мере появления льющихся строк моего повествования.
Миры Малкольма Пайнса
«Групповая психотерапия – это когда вы и еще 10–11 вполне приличных с виду людей садятся в кружок и ждут, что ведущий группы будет что-то делать. Чего – ха-ха! – в большинстве подходов группа так и не дождется и начнет бултыхаться сама, обычно в форме безобразных склок».
Екатерина Михайлова, «Словарь скептика»
Дом и «Практика»
Я познакомился с Пайнсом на Международной конференции по групповой психотерапии в Амстердаме в 1989 году. Это был мой первый выезд из страны, состояние которой тогда представляло из себя нечто среднее между разрухой и целиной. И то и другое было явлено в избытке, причем часто буквально через дорогу. Мы были бедны как церковные мыши, потому что время, когда деньги не особенно нужны и их вроде как всегда хватает, уже прошло, а время, когда пришли другие деньги и способы их зарабатывать, еще не настало. Голландия, где добывавший на пропитание пением на улице человек свободно и с шиком говорил на четырех языках и был одет так, как, по нашему мнению, стоило быть одетым, например скромному лорду, была для нас совершенно другим миром, иной планетой. Впечатлений было так много, что глаза у нас были, как у собаки из андерсеновской сказки про волшебное огниво, которое она охраняла от настырного солдата и прочих проходимцев.
На конференции я чувствовал себя, словно пасечник из настоящей деревенской глубинки, привезший свой хороший мед и вдруг попавший в американский супермаркет. Все вокруг было «расфасовано» и вращалось по своим орбитам, явно получая от этого немалое удовольствие. Когда по воле сентиментального, своевольного, жестокого и несчастного Андерсена заглядываешь эдаким мальчиком из сказки в большие светящиеся окна, где другие счастливые дети едят праздничную индейку у елки с зажженными огоньками, то поневоле немного теряешься от осознания того, где ты на самом деле. Одновременно кажется, что там тебе не бывать никогда, и чувствуешь, что нужно попасть туда во что бы то ни стало. То, что этот мир в принципе существует, уже являлось очень большим подарком.
Малкольм Пайнс прошел все мыслимые стадии и карьерные ступеньки для человека своей профессии. У него было все: хорошее образование, правильные традиции, умение нравиться и учиться, участие в том, что было самым новым и интересным в разное время, последовательность в достижениях, склонность к интеллектуальной игре, желание работать. Без него не могла обойтись ни одна конференция.