Остров Д. Метаморфоза - стр. 23
Стену меты прорвали спустя несколько месяцев. Это не было похоже на то, как произошел прорыв в городе. Это было намного страшнее. Не было сирены, не было никаких предупреждений. На улицах просто вырубился свет, и со всех сторон начали доноситься вопли ужаса и дикой боли. Люди в панике бежали с полигона, а за ними гнались твари и откусывали им на ходу конечности. Там погиб Пирс. Остался навечно на этом полигоне. Он подорвал себя вместе с метами, которых сдерживал у хрупких ворот, пока мы все садились в грузовик, чтобы вырваться из этого ада.
Их было пятеро. Последних солдат, которые пожертвовали своей жизнью ради женщин и детей. Они держались за руки и спинами подпирали ворота, а за ними клацали зубами меты, готовые в любую секунду своей мощью прорвать оборону. Я смотрела в окно грузовика, когда тот наконец-то сорвался с места, взревев старым двигателем, смотрела на то, как вспыхнуло небо ярко-оранжевым пламенем и в воздух полетели осколки бетонных стен, арматура, части человеческих тел, и по щекам катились слезы. Вот и все. Больше у меня никого не осталось. Даже Пирс оставил меня одну. Я шептала ему слова благодарности и стискивала пальцами железную пластину с его именем, которую он надел мне на шею и сказал, что женам военных помогают в первую очередь. Особенно получать гуманитарную помощь и жилье. В самые последние минуты своей жизни он думал обо мне, а я прижимала руки к небольшому животу и думала о своем ребенке и о Мадане. Всегда только о нем.
Потом я часто вспоминала о Пирсе. Очень часто. Наверное, даже жалела, что не дала ему ни малейшего шанса на то, чтобы мы были вместе. Он ведь любил меня…а я… я любила только Мадана Райса и хранила ему верность даже мертвому. Вот только Пирс умер ради нас, а мой брат нас предал. Вот почему я так жаждала его смерти. За каждые мгновения, которые пережила в этом пекле, за каждого, кого похоронила и оплакивала. За каждого, кого потеряла.
Нашу дочь я родила на улице, прямо на земле, посреди полного хаоса смерти и вони канализационных труб, которые разворотило от взрывов снарядов. ДА! Нас не спасали. Едва стало известно, что на западе случился прорыв, сюда отправили группы зачистки. Даже не стали выжидать положенные несколько часов.
Скорей всего, из-за того, что на военных полигонах оставалось оружие. Целые склады под землей. Мы ехали под обстрелом своих же с воздуха. Пытались проскочить по улицам резервации, откуда все же эвакуировали народ, а может, и разогнали, как нас когда-то.
У меня начались роды, а снаряд как раз попал недалеко от машины в невысокий дом, и грузовик остановился, потому что на дорогу упал электрический столб, его снесло взрывной волной. Мы выскочили на улицу, чтобы переждать обстрелы, спрятаться. Среди женщин была врач-акушерка. Нет. Она и не думала мне помогать. Она бросила меня валяться на земле, а сама хотела бежать, как и все остальные…но я наставила на нее пистолет и сказала, что, если хотя бы дернется, я снесу ей голову. Мне было уже нечего терять. Так и рожала, корчась от боли и удерживая женщину под дулом своей пушки, которую мне дал Пирс перед тем, как отправить к грузовику и попрощаться, обещая догнать, как только сможет.
Но мы оба знали, что не догонит. Я видела взрывчатку, которой он обвесился, и пульт в кармане тоже видела.