Остаться в живых - стр. 6

Мириам, увидев его, встала с кресла; он поцеловал ее в щеку и сразу почувствовал, что ей не по себе. Тобела сразу понял почему – в другом кресле сидела незнакомая женщина. Она не встала, чтобы поздороваться с ним.

– К тебе приехала мисс Клейнтьес, – сказала Мириам.

Тобела положил вещи, повернулся к гостье, протянул руку.

– Моника Клейнтьес, – представилась гостья.

– Очень приятно. – Не в силах больше ждать, Тобела повернулся к Мириам: – Где Пакамиле?

– У себя в комнате. Я попросила его подождать там.

– Извините, – сказала Моника Клейнтьес.

– Чем могу вам помочь?

Тобела оглядел незнакомку: пухленькая цветная женщина в свободном дорогом костюме: блузка, юбка, чулки, туфли на низком каблуке. Ему с трудом удалось подавить раздражение.

– Я дочь Джонни Клейнтьеса. Мне нужно поговорить с вами наедине.

Сердце у него екнуло. Джонни Клейнтьес! Прошло столько лет…

Мириам горделиво выпрямилась:

– Я буду на кухне.

– Нет, – возразил Тобела. – От Мириам у меня секретов нет.

Но Мириам все равно вышла.

– Извините, пожалуйста, – повторила Моника.

– Чего хочет от меня Джонни Клейнтьес?

– Он попал в беду.

– Джонни Клейнтьес, – механически повторил Тобела. На него нахлынули воспоминания. Да, если Джонни Клейнтьесу нужна помощь, он обязательно обратится к Тобеле. Теперь понятно.

– Пожалуйста, – молила Моника.

Он заставил себя вернуться в настоящее.

– Сначала я должен поздороваться с Пакамиле, – сказал он. – Вернусь через минуту.

Он вышел на кухню. Мириам стояла у плиты и рассеянно смотрела в окно. Он тронул ее за плечо, но ответа не получил. Он прошел по коридорчику, толкнул дверь в детскую. Пакамиле лежал на кровати и читал учебник. Когда Тобела вошел, мальчик поднял глаза.

– Разве мы сегодня не пойдем в огород?

– Здравствуй, Пакамиле.

– Здравствуй, Тобела.

– Мы с тобой обязательно пойдем в огород. После того, как я побеседую с нашей гостьей.

Мальчик медленно и серьезно кивнул.

– Как у тебя прошел день?

– Все хорошо. На перемене мы играли в футбол.

– Ты забил гол?

– Нет. Голы забивают только большие мальчики.

– Ты и есть большой мальчик.

Пакамиле только улыбнулся в ответ.

– Сейчас я побеседую с нашей гостьей. А потом мы пойдем в огород. – Он погладил мальчика по голове и вышел. Ему было здорово не по себе. Имя Джонни Клейнтьес не сулило ничего, кроме неприятностей. Он, Тобела, сам навлек беду на свой дом.

Они шагали в ногу по парадному плацу первого парашютно-десантного батальона, известного под названием «Летучие мыши». Капитан Тигр Мазибуко шел на шаг впереди, Малыш Джо Морока чуть поотстал.

– Это он? – спросил Мазибуко и показал на небольшую группку.

Четверо «летучих мышей» сидели в тени под зонтичной акацией. В ногах приземистого лейтенанта лежала немецкая овчарка – крупная, сильная собака. Она вывалила язык и тяжело дышала на блумфонтейнской жаре.

– Это он, капитан.

Мазибуко кивнул и снова пошел вперед, взметая с каждым шагом облачка красной пыли. «Летучие мыши», трое белых и один цветной, говорили о регби. Авторитетнее всех разглагольствовал лейтенант. Мазибуко шагнул к нему и, не говоря ни слова, лягнул собаку по голове тяжелым кованым ботинком. Овчарка заскулила и прижалась к сержанту.

– Мать твою! – воскликнул лейтенант, застигнутый врасплох.

– Твоя собака? – спросил Мазибуко.

Лица десантников выражали крайнее недоумение.