Остановить Демона - стр. 87
– Как приводит? Игорь ухмылялся, в глазах бегали хитрые зайчики. Он зацепил пальцем номер «9» на двери, и тот закрутился на гвоздике:
– Вот примерно так! То ли девять, то ли шесть. Я же говорю – он парень умный!.. Наконец дверь открылась. На пороге в тусклом свете стоял Александр Бокалов – маленький, полный, плешивый мужчина тридцати пяти лет с обаятельным улыбчивым круглым лицом. Мышиные глазки суетливо скакали с одного гостя на другого, в лице сквозила настороженность. Наконец, увидев Яшина, он успокоился и пригладил ладонью жиденькие волосики над ухом, пригласил гостей войти, зажёг в прихожей свет. Игорь протянул руку:
– Привет, Бокал, что это у тебя номер на гвоздике крутится? Александр поздоровался, смущённо улыбнулся:
– Да периодически с соседкой меняюсь шесть на девять, игра такая! Яшин усмехнулся:
– Знаю я твои игры. Всё хитришь? Знакомься – это мои друзья. Бокалов пожал всем руки. Гости представились:
– Кормилин.
– Дима. Квартира Бокалова казалась внутри деревенской убогой избой. Прихожая захламлена – на вешалке странные рваные платки, шуба с проплешинами, шарф с дырками, сломанный зонтик. В воздухе стояла пыль, точно только что здесь выбивали старый ковёр. Васильев громко чихнул, прикрыв лицо рукой. Кормилин задышал носом, потёр переносицу, смиряя раздражение слизистой. В облаке взвешенных частиц у дверей гостиной в инвалидной коляске сидела старуха в чёрном платке и заношенном халате. Глаза закрывали крупные очки с большими диоптриями. На коленях лежало блюдце с лекарствами. Бабка стонала, пальцами дрожащей руки перебирала на тарелочке таблетки. Бокалов обернулся к ней:
– Мама, иди, переоденься, ко мне друзья пришли, приготовь что-нибудь на стол. Старуха неожиданно молча встала, сняла очки и с блюдцем в руке, держа осанку, важно прошествовала в свою комнату. Кормилин и Васильев проводили её удивлённым взглядом. Бокалов взял коляску, сложил её и убрал в кладовку. Снял с вешалки в охапку старую одежду, порванную шубу и остальной хлам свалил туда же, захлопнул дверь. Прихожая преобразилась – стала чистенькой и опрятной, точно после ремонта. Кормилин с усмешкой повернулся к Яшину:
– Да у них здесь целый театр с декорациями? Игорь с улыбкой кивнул. Бокалов тоже услышал, начал оправдываться:
– Жизнь такая, тяжёлая – не знаешь, кто в гости забредёт! Посетители не переобувались, Александр провёл их в гостиную, где они расселись вокруг стола. На скатерти в рамке с чёрной траурной полосой стояла большая фотография солдата-десантника. Улыбчивое лицо, синяя тельняшка, на голове голубой берет. Васильев кивнул на портрет:
– Что, родственник в Афгане погиб? Сочувствую…
Бокалов взял портрет и, молча, убрал – положил на сервант. Сходил на кухню, принёс на подносе чайные принадлежности, расставил на столе.
Из маленькой комнаты вышла его мать – приятная женщина с лёгким макияжем на лице, в ярком платье с бусами на шее и красных туфлях на косом каблуке. В руках держала бутылку шампанского, стала кокетливо укорять сына:
– Сашенька, ну что же ты гостей пригласил, а мне ничего не сказал, я бы хоть приготовила что-нибудь. Кормилин посмотрел на женщину, с удивлением и восторгом заметил случившиеся перемены, вежливо отказался:
– Да… нет, спасибо. Ничего не надо – мы чайку попьём да и пойдем. Нам бы поговорить… Женщина отдала бутылку шампанского сыну: