Остановить Демона - стр. 60
– Молодец, Шапкин, оперативно сработал! Держи стакан. На зуб есть чего? Шапкин достал из шкафчика шоколадку «Алёнка» и снова сел на место. Горбань приблизил плитку к глазам, рассматривая изображение лица девочки на упаковке, громко прочитал вслух:
– Алёнка, – аккуратно снял обёртку, выровнял трубочкой и поставил вертикально на стол изображением к стаканам, строго предупредил: – Теперь нас трое, в коллективе дама! Так что матом не ругаться и бросай курить! Всё уже продымил, чёрт усатый! Поднял стакан и стал ожидать. Шапкин смущённо пожал плечами, съёжился, сделав извиняющееся лицо, пролепетал:
– Товарищ генерал, я ж не пью!
– Ах да! – Горбань слегка коснулся своего лба. – Ну, налей себе чего-нибудь! Шапкин достал из холодильника двухлитровую пластиковую бутыль «Боржоми», налил в чистый стакан, поднял, ожидая. Генерал чокнулся с ним:
– Ну, вздрогнули! – вылил коньяк в рот. Отломил кусочек шоколадки и положил туда же. Шапкин отпил глоток, попытался поставить стакан. Горбань нахмурил брови, погрозил ему пальцем, указал:
– Не филонить! До дна за именинника! То есть за меня! Шапкин выпил всю воду. Начал икать. Тоже взял кусочек шоколадки, сунул в рот. Наступила пауза – оба жевали. Горбань взял стакан с коньяком, налитый Шапкину, свой опорожненный отодвинул в сторону, приказал громовым голосом:
– Между первой и второй, чтоб пуля… ни того! Шапкин налил себе ещё один стакан газировки. Чокнулись. Генерал махом выпил. Сергей Моисеевич продолжал давиться. Горбань крякнул, подставляя кулак ко рту. Снова закусил шоколадкой. Подождал, когда Шапкин допьёт свой стакан, сообщил:
– Ну ладно, надо проветриться! Поеду в Тосно. Посмотрю, как там у тебя ребята работают. Сергей Моисеевич неожиданно отрыгнул, закашлялся, затем начал сильно икать. Генерал укоризненно покачал головой:
– Эх, Шапкин, не доведёт тебя до добра газировка! – поднялся и вышел из кабинета. Сергей Моисеевич икал без остановки, прикрывая ладонью рот, нервно смотрел на часы – прислушиваясь, когда генерал зайдёт в лифт. Наконец загремели старые металлические двери кабины, и он сорвался с места, выскочил в коридор, побежал со всех ног в комнату дежурного. За служебным столом сидел оперативник, невозмутимо читал книгу, обернулся на шум.
Шапкин, стоя в дверях, пытался отдышаться, выпучив глаза, смотрел на подчинённого, хрипло спросил:
– Генерал не заходил?
– Нет, – ответил тот, недоумевая.
– А где Гордеев? Сотрудник продолжал смотреть на красное лицо шефа, растопыренные усы, вспотевший лоб, с опаской медленно с паузами сообщил:
– Так… он… сказал… что вы… приказали его подменить… он в Тосно уехал! Шапкин облегченно выдохнул:
– Фу, ну и хорошо! – опёрся рукой на косяк двери, вынул платок из кармана, стал вытирать голову, лицо, подбородок… Оперативник тоже успокоился, снова повернулся к столу, продолжил чтение.
6. Осмотр места преступления
Следователь областной прокуратуры Василий Иванович Седельников – лысый здоровяк сорока пяти лет под два метра ростом в камуфляже и высоких берцах – стоял на лесной поляне у красного автомобиля потерпевших, поставив на крышу свою любимую портативную пишущую машинку «Эрика», энергично стучал по клавишам массивными неуклюжими пальцами. Его мощное тело опоясывали кожаные ремни, точно заправленные пулемётные ленты. И сам он как матрос революции был подтянут и готов к борьбе за счастье народа. Под левой мышкой Василия из оперативной кобуры торчала рукоятка пистолета. С другой стороны висела запасная обойма. Они едва колыхались, когда следователь в очередной раз сдвигал каретку, и замирали, загипнотизированные начавшимся стуком клавиш.