Останови моих демонов - стр. 20
Ну да ладно… Три дня же отработала, и ни-че-го. Ни один посетитель не удивился, даже девчонки лишь восторгались новыми очками, которые на той неделе я как раз получила, игнорируя мой потрепанный вид. Так что могла не волноваться…
Смываю пену, даю себе пять минут, чуть мурлыкая от блаженства стекающего по телу потока. Устала сегодня… Очень. Нужно будет высушить волосы и сорваться наконец домой.
Интересно, этот… Таймурад… ушёл? Явно же ушёл. Зачем ему целый час стоять? Странный он всё-таки. И я не понимаю, как всё могло случиться… вся деревня вместе с бабушкой в воскресенье судачили о том, как эпично за ночь переломались железные прутья на том самом мосту и кто из дорожников их будет ремонтировать. А я кивала и пожимала плечами, старательно игнорируя вздохи моей умнейшей бабули.
Выключаю воду, надеваю топ и танго. Обтираю волосы, но, сама не зная зачем, обматываюсь полотенцем, будто ещё боясь или веря, что этот брюнет может ждать такую, как я. И он не в моём вкусе же, ибо такие… громилы мне никогда не нравились, тогда почему я сейчас…
Смотрю в зеркало…
Цвет волос лишь на тон потерял насыщенность, так что на владычицу морей пока вполне смахиваю. Выдыхаю, сжимая на груди затянутый край полотенца. Дёргаю щеколду и с силой хватаю ручку, оглядываясь и проверяя, всё ли после себя смыла и убрала ли шампунь с мылом. Да, всё вроде хорошо. Делаю шаг, выключая свет и переступая порог…
— Ч-ч-чёрт! - от неожиданности заметно подпрыгиваю, дёрнувшись обратно.
МАМОЧКИ! Скользко!
8. Bad boy / Ифрит
В его жизни кто-нибудь
хотя бы раз был против?
Такое вообще возможно?
Тэми.
Дёрнувшись к двери, успеваю схватить её за исцарапанную руку, удерживая от падения. Эта девочка умудрилась перепугаться, округляя серые глазищи и приоткрывая ничуть не изменившиеся губы.
Интересно, они какие на вкус? Сладкие? Насколько? Приторные, как кремообразный букман из жареной муки и сгущенки, или такие... слегка отдающие сладость, словно каймак с творогом и мёдом?
Мать в моём детстве называла свою стрепню "Ярату" [Любить]*, терпеть её не мог.
Лада же даже дышать перестала. И имя ей подходит. Я его даже пока запомнил, хотя явно ненадолго.
Что ещё? Могу сейчас сыграть по своим правилам - помочь почти развязавшемуся полотенцу упасть на плитку, коснуться её талии, окончательно к себе притягивая и закрывая за нами дверь на той стороне. Захочет? Ха, куда денется.
Для начала - в наглую - жадно и порывами поцеловать этот ротик нежный, вдыхая её запах. Какой он, а? Что ей нравится? Облизнуть капельки на тонкой шее, скользнуть к выпирающим ключицам, которые раньше вроде не возбуждали…
Грудь эта… она снимает штанги во время работы? Не смог разглядеть… а сейчас? На ней? Что будет, если сменить их на кольца, зацепить цепочку и потянуть её к себе? Застонет? Как? Прикусывая губы или едва не крича? А потом кусать, ощущать на пальцах флер её кожи, прильнуть и не отпускать... не отпускать. Кого? Её!?
Мой вдох и тяжелый выдох. Она не в моём вкусе. Ни-че-го не изменилось. Это просто доска. Абсолютно плоская доска! Точка.
Сглатывает, приходит в себя и убирает мою руку с её запястья, вставая обратно на ноги.
— Спасибо…
Шайтан, голос сейчас какой!
Кивнул, сам не зная, почему не могу перестать пялиться на края серого махрового полотенца. Под ним же нет ничего вообще. И я не в плане одежды сейчас. Моя реакция была бы элементарной, если бы заметил впадинку того, что хорошо ляжет в ладони, но в этой области за эти дни волшебство не произошло. И волосы эти сырые. Ей реально нравится выглядеть вооот тааак? Как с такой в люди выходить? Да о чём я... Говорил же про ресторан? Забыла обо мне эта русалочка, да?