Осколки сознания. История не одного психического расстройства - стр. 8
Когда Карина уснула, я достала свой телефон и стала писать СМС Богданову:
Надеюсь, Вы еще не спите и я не потревожу Вас своим вопросом?..
Занесенный палец застыл над клавишей «Отправить», и после недолгого раздумывания, опустился на нее. Сообщение отправлено. Внутри все сжалось, после чего горячей волной разлилось по телу. Никогда не думала, что таким приятным может стать волнительное ожидание. Сердце в груди сильно забилось, и в голову ударила та же горячая волна.
Ответ не заставил себя ждать.
– Не сплю. Кто это?
– Хотела спросить. Если девушка боится грозы, это понятно. А если мужчина? Лиза Быстрик
Теперь уже подписавшись, отправила свой вопрос я. Мне не нужен был ответ, мне хотелось просто поговорить с этим человеком. Но даже в тот момент, когда собиралась написать первую СМС, я и представить не могла, насколько меня это взволнует. Переписка затягивала, как трясина, меняя меня до неузнаваемости – необщительная, забитая в угол девочка, которой по умолчанию противна вся мужская сущность, заигрывала со своим преподавателем.
– Потом поговорим, Лизонька.
Как же было приятно прочитать не просто СМС, а обращение к себе. Все-таки правду говорят, что имя для человека – самый приятный звук. Но я не могла остановиться, поэтому продолжала писать глупости, за которые мне потом было стыдно:
– Я ставлю Вас в неудобное положение? А то, быть может, у вас ревнивая жена, которая не поймет этих сообщений?
Конечно же, это было не беспокойство, а желание узнать, есть ли у него супруга.
В ответ я получила лишь улыбающийся смайлик.
Сложно было определить, что значил этот ответ, но то, что я выглядела глупо в глазах своего педагога, было ясно. Конечно же, он понял смысл моего вопроса, как и то, что он мне нравился. Но назад дороги не было, я сделала первый шаг к этой порочной, разрушающей меня связи.
6. Профессор
Шли дни, недели. Наша ночная СМС переписка осталась в прошлом, и я даже немного остыла, хоть и продолжала делать зарисовки Александра Эдуардовича в своем дневнике, пользуясь тем, что писать на его лекциях не было нужно. Он предпочитал конспектам живое общение, которое так нравилось студентам. Да и темы он выбирал не столько по программе, сколько интересам, ведь его предмет охватывал все области жизни и труда человека.
– А как вы относитесь к гаремам? Согласились бы Вы? – обратился к аудитории Александр Эдуардович, подводя итог своей лекции о восточных традициях.
Его взгляд упал на меня, с интересом ожидая ответа.
– Если в этом гареме будете Вы, – не растерявшись, что мне было совершенно не свойственно, с нотками флирта ответила я, не сводя глаз со своего оппонента.
– Тогда мне нужно будет сделать обрезание, – попытался обратить все в шутку он.
– В чем проблема? – продолжала наступать я, совершенно потеряв ориентацию, забыв, что мы находимся в аудитории на занятиях, где присутствуют другие студенты.
– Все! – оборвал мою игру Богданов, которого спас звонок на перемену. – Я пошел!
– Куда? Делать обрезание?
В этот момент я увидела не только, что он понял свою ошибку, адресовав мне подобный вопрос, но и лица моих одногруппников, которые не ожидали подобной беседы, да еще и от кого – девушки, которая старается ото всех спрятаться на последней парте.
Александр Эдуардович покинул кабинет, сказав одно единственное «До свидания», которое вернуло меня в реальность, давая понять, что я переборщила в высказываниях. Собрав свои вещи, я покинула аудиторию, забившись в кабинке туалета в ожидании очередного звонка, после которого покинула свое убежище.