Осколки разбитых иллюзий - стр. 72
— Спасибо, бабушка, — слова благодарности сами собой льются из меня. — Спасибо тебе за всё. Спасибо, что не отказала и приехала со мной.
— Как тут не поедешь. Как-никак единственную внучку замуж выдаю. Только учти, после свадьбы я сразу поеду обратно с твоим дядей. Не могу я долго отсутствовать дома.
Так получилось, что я действительно являюсь единственной девочкой среди внуков бабушки. Помимо отца и дяди, у неё есть ещё две дочери, и у обеих — только сыновья.
— Да-да, знаю я, что ты безумно скучаешь по своим курочкам, — шутливо парирую, стараюсь не думать о предстоящей свадьбе.
«Завтра... Уже завтра!» — вскрикивает внутренний голос.
— Признаюсь честно, я тоже скучаю по твоим курочкам, — смеюсь громко, чтобы заглушить все мысли в голове. Внутренние, посторонние, любое упоминание о том, что должно произойти завтра.
Бабушка посмеивается вслед за мной. Потом её взгляд замирает на моём лице. Она смотрит на меня так пронзительно, что и моя улыбка стынет на губах. Ощущение, что маска трескается и обнажает все мои чувства, страхи, всю панику, что я переживаю где-то глубоко внутри себя.
— Почему тебе так страшно, девочка? Чего ты так боишься? — не отрывая от меня взгляда, спрашивает она низким голосом.
Я ищу ответы на её вопрос внутри себя. И от их избытка начинаю сходить с ума. Приподнимаю брови, открываю рот и просто не могу вымолвить ни слова.
— Брачной ночи боишься?
Её вопрос вызывает глупый смешок. Я сосредотачиваюсь на нём, а всё прочее отгоняю в сторону.
— А мне стоит её бояться, бабушка? — спрашиваю нарочито тревожным голосом.
Бабушка меняется в лице, пытается оценить шучу я или нет. Я напускаю на себя серьёзный вид, рисую на лице неподдельный интерес.
— Кхм-м-м, — прочищает горло она в замешательстве, пытаясь подобрать слова. — Нет, это не страшно. Хотя нет, конечно страшно, но не так страшно, как тебе сейчас может казаться…
— Так бабушка, страшно или нет? Или ты позабыла уже обо всём? — я не выдерживаю и смеюсь, кидаюсь к ней, тискаю и обнимаю.
— Твоей матери или одной из невесток стоит поговорить с тобой на эту деликатную тему. Объяснить, чего ждать, как себя вести, — лепечет она, пока я её обнимаю.
— Ох, Нани, какая ты милая, когда смущаешься, — говорю, отпуская её из кольца своих рук. — Им не нужно говорить со мной на эту тему. Никто уже так не делает, как в твои времена. Я сама всё знаю!
Я вижу, как она бледнеет, губы складываются в тонкую линию. Она смотрит на меня расширившимися глазами.
— Как же… ты же…
Я приподнимаю одну бровь смотрю на неё, жду, когда она сумеет побороть свой шок и подобрать слова.
— Как же, разве ты не девственна? — наконец, произносит Нанни после долгих внутренних метаний.
Её лицо покрывается красными пятнами. Меня это умиляет и восхищает. Как можно прожить столько лет и остаться такой наивной, такой чистой помыслами и взглядами на жизнь.
— Девственна я только физически, бабушка, но мора-а-ально нет, — растягивая последние слова, я давлюсь от смеха.
Её плечи с громким выдохом опускаются. Она укоризненно качает головой, видя моё неуместное веселье.
— Мало тебя в детстве пороли, — ворчит она, поднимаясь на ноги. — Шутки такие шутишь. Вставай давай, спать отправляйся. Завтра твоя свадьба, силы и энергия тебе нужны будут.
— Хорошо, сейчас поднимусь. Ладно, иди ложись тоже, — отвечаю ей.