Осколки льда - стр. 8

– У них родилось восемь детей. Уна сбежала с ним в другую страну, чтобы не оставлять одного. И в итоге так и не вернулась в Штаты. А Сэлинджер просто обиделся, потому что не мог ее забыть. Да, у них была любовь – первая, легкая, но не настолько сильная, как между Уной и Чаплиным, – яростно возражает мне Кира.

– Согласен. Но можно было не давать никаких обещаний, если готова сбежать с первым попавшимся старым мужиком, хоть и очень популярным, – парирую я.

Надо бы остановиться, но я разогнался так, что торможение уже невозможно. Хотя и Кира хороша, это же она меня перебила.

– Это и есть настоящая любовь. Когда человек готов отказаться от всего ради второй половинки. Сэлинджер не смог бы дать ей того, что дал ей Чаплин. – Кира так сильно сжимает ручку в руке, что, кажется, она сейчас сломает ее пополам.

– Денег? – спрашиваю я с насмешкой.

– Нет. Ощущение спокойствия и умиротворения. Желание прожить с человеком всю жизнь и родить ему детей, несмотря на разницу в возрасте и то, что весь мир был против них, – твердым голосом произносит Кира и краснеет.

Ей не свойственна такая эмоциональность, особенно с учетом того, что в нашем классе Загорскую провозгласили Снежной королевой. Мне нравится это прозвище, оно не обидное, но подчеркивает сдержанность и холодность Киры, а также намекает на ее спортивное прошлое. И внешность у нее подходящая: блондинка, но не из тех, кто красится каждый месяц, а натуральная. Светлая кожа, не тронутая солнцем, и леденящий душу взгляд. Хотя, может быть, таким взглядом она смотрит только на меня. Но сейчас я заставил ее покраснеть от возмущения.

– Дети, мы обсуждаем писателя или Чарли Чаплина и его жену? – спрашивает учительница. – Мне приятно, что вас так волнует эта тема, что вы даже вступили в спор. Но сегодня мы говорим только о Сэлинджере.

Весь оставшийся урок я смотрю на Киру. Она делает вид, что внимательно слушает Аллу Владимировну, но по-прежнему сжимает ручку так сильно, что костяшки ее пальцев побелели. Надо загладить вину. Все ради уроков игры на гитаре!

После звонка Кира вылетает из класса так быстро, что я не успеваю уследить за тем, куда она пошла. Я хочу ее догнать, но меня отвлекает Женя.

– В ботаны заделался? – посмеиваясь, спрашивает он.

– Читал книгу на сборах летом. Было скучно. Вот и пригодилось, – отвечаю я, пожимая плечами.

– Да как удачно! Пока тебя не было, количество ботанов в нашем классе увеличилось. Приятно, когда есть кому поставить их на место. Тебе-то не посмеют и слова против сказать, – вздыхает он, намекая на мое особое положение.

Не люблю акцентировать на этом внимание, но оно есть. Не буду отрицать очевидное.

– Я не хотел никого ставить на место, просто высказал свое мнение, – говорю я и выхожу из класса.

В нашей школе четыре блока по пять этажей. Мы учимся в красивом современном здании, где классы, коридоры и лестницы оснащены камерами видеонаблюдения. Идешь по школе и чувствуешь, как за тобой наблюдает Большой Брат. Я и эту книгу тоже прочел на сборах летом. Сейчас бы мне пригодились камеры, чтобы узнать, куда ушла моя соседка и оппонент в одном лице. Но никто меня к ним не допустит, нужно искать самому.

Киры нет ни в коридоре, ни возле кабинета математики. Я замечаю ее лишь перед звонком и, чтобы исправить положение, сажусь с ней за одну парту.