Осиновая корона - стр. 10
«Так пусть Дорелия дерётся с Феорном, Горо… Всё лучше, чем с нами. Забудь об этом. – (Проходя мимо, мама вырвала у дяди письмо). – Лучше бы ты присмотрел себе жену. И – прости – сменил наконец-то рубашку».
У дяди Горо покраснели лицо и шея – верный признак того, что мама напрасно добавила последние слова. Но она словно ничего не заметила. Пробежалась глазами по письму, одёрнула платье и вышла из зала.
«При Уне, – как-то придушенно пробормотал дядя Горо. – Зачем…»
Наверное, он думал, что я тоже уже ушла.
«Не переживайте, милорд! – с деланой бодростью сказал ему профессор Белми; до тех пор он весь вечер молчал. – Знаю, о чём Вы тревожитесь. Что Дорелия захватит Феорн и станет в полтора раза сильнее… Но нашему несчастному Ти’аргу не привыкать к сильным врагам, ведь так?»
«Нашего несчастного Ти’арга больше нет, – сказал дядя. – Как нет и моего брата…»
Профессор кашлянул. Дядя покосился на меня и почему-то умолк.
Он выглядел таким уставшим; мне захотелось, как в детстве, забраться к нему на колени и дёрнуть за бороду, чтобы он улыбнулся. Сейчас профессор Белми отчитал бы меня за подобное.
И мама отчитала бы – ещё строже.
Интересно, кого из двух братьев имел в виду дядя Горо? Мелдона или Эйвира? И почему упомянул только о нём – с таким горем в голосе?
Сейчас ночь, но эти вопросы не дают мне уснуть. Сама не знаю, почему.
Кулон я положила в шкатулку. Он похож на большую синюю слезу.
Запись пятьдесят третья
Не представляю, как описать то, что случилось. Сердце колотится, рука дрожит, и буквы выходят кривыми – словно мне лет шесть.
Хоть мама и говорит, что почерк у меня по-прежнему как у шестилетней…
Я волнуюсь, поэтому пишу чушь. Надо успокоиться. Начну по порядку.
Ночью вернулись кошмары – не такие, как раньше. Очень… подробные. Их было много, но я помню каждый. Они сменялись быстро, точно сценки в кукольных спектаклях. Когда я была маленькой, мама впускала в замок бродячих артистов, но потом прекратила.
Только в этих снах, в отличие от спектаклей, не было совершенно ничего смешного.
Я видела реку, залитую кровью, и молодого убитого короля со светлыми волосами. Перед смертью он прошептал чьё-то имя, но я его не расслышала.
Видела сторожевые башни города, стены и порт (мне показалось, что это похоже на Хаэдран – я была там однажды, и дядя Горо обещал свозить меня ещё, чтобы показать море); по Северному морю к городу подплывали корабли с воинами, а из воды поднималось чудище со щупальцами. У него было так много глаз – наверное, сотни.
Видела другой город, большой и богатый; его жители гибли от болезни, занесённой странными чёрными крысами с одним глазом.
Видела третий город – очень красивый, с чистыми широкими улицами, белым круглым дворцом и винно-красной черепицей на крышах. Там шёл праздник в честь местной богини, имя которой мне не знакомо. Праздник прервался и закончился чем-то ужасным: погибло много людей в богатых одеждах, я видела кровь и большую чёрную змею, которая выползла из картины… Понятия не имею, что всё это значит.
Я видела большую битву, где кот превращался в мужчину, а какая-то хищная птица – в женщину. Потом громадные корни, шипы и вьющиеся побеги взрыли землю изнутри, растерзали и задушили одну из армий.
Я почти чувствовала, как больно было тем людям. Отвратительное ощущение. Мой лоб до сих пор в поту… и, кажется, шея тоже.