Ошибка переводчицы - стр. 29
Пихнула локтем наглого солдата.
– Твой отец объявил войну, потому что неправильно понял оппонента, – глубоко вдохнула, – из-за ошибки в переводе. Я неверное перевела кое-что, а когда опомнилась, твой отец уже всё сказал. Понимаешь, переводчик, он же соединяет людей, помогает прийти к согласию. А то, что я совершила – преступление чистой воды. Из-за моей ошибки послы не поняли друг друга, и это привело к самому страшному – к войне.
– Думаешь, император тебя выслушает и отменит это решение?
– Конечно! К чему странам воевать? Из-за слов одной переводчицы? Император обязательно все исправит, когда узнает правду.
– Хорошо.
– Что тут хорошего?
– Ты здесь, чтобы предотвратить войну. Теперь будет легче тебя отпустить.
Настроение совсем испортилось. Солнце катилось к горизонту, что означало одно – совсем скоро придется расстаться по-настоящему.
– Ты не вернешься? – задал вопрос Драгомир, на который у меня не было сил ответить.
– Я слишком люблю Дашкент, – голос дрогнул. – А ты любишь империю.
Драгомир все понимал и будто специально мучил разговором.
– Но ведь ты будешь вспоминать наше путешествие?
– Захочу забыть – не смогу.
Неловко подняла взгляд и утонула в глазах напротив. В них отражалось розовое небо и я. Может, было что-то еще, но досмотреть мне не дали.
Старый клен понимающе качнул ветвями и скрыл двух влюбленных за мощной листвой. Листья посыпались вниз. Подхваченные ветром, они щекотали руки, касались лица, кружились в воздухе и шумно падали на землю.
"Шлеп", – тихо приземлился кленовый лист.
"Шлеп", – громче плюхнулся его собрат.
"Шлеп", – время, отмеренное на прощание, истекло.
Я поерзала на коленях, надо бы отодвинуться, но Драгомиру это не понравилось. Он недовольно выпрямил мне руки по швам, взял за затылок и прижал к себе. Я часто задышала, то ли намереваясь накинуться на него, то ли заплакать.
Говорят, партнеров нужно выбирать по запаху. Это такой природный инстинкт, который на уровне феромонов говорит, подходит тебе человек или нет. Тяжело было осознавать, что этот конкретный человек, судя по запаху, мне подходил весь и полностью.
За спиной послышались семенящие шаги. Обернувшись, я встретилась с глазами мальчика лет девяти. Изумление вызвало то, что мальчика окутывал розовый дым. В точности, как мой собственный.
Что там Драгомир говорил про редкий дар приручителя? Такой ли он редкий, если на улице одного города можно запросто повстречать одаренного той же магией?
– Дяденька, – мальчик перевел взгляд на Драгомира и воскликнул, что есть сил: – Купите морс!
– Что? Какой морс? – отрезвление разума шло медленно не только у меня.
– Вот этот, из белой земляники! Очень вкусный!
Мальчик был одет бедно. Штаны износились, рукава рубашки разной длины и будто из разной ткани. Тем не менее он выглядел здоровым и опрятным. Коротко постриженный ногти, чистое лицо и ровные зубы. Было в нем что-то знакомое, породистое. Либо я уже настолько истосковалась по Дашкенту, что мне в каждом худощавом ребенке мерещится свое, родное.
– Точно вкусный? – Драгомир потряс бутылкой, в которой булькал белый морс с черными косточками.
– Конечно вкусный! Мама готовила!
Мы с Драгомиром синхронно перевели взгляд в пустующую корзинку в руках ребенка. Похоже, этот морс был последним из тех, что ему нужно было продать.