Осень и Ветер - стр. 22
— Скучала по тебе так сильно, - стонет мое личное Проклятие и шарит у меня под пиджаком, царапая рубашку. – Так сильно.
И я скучал, но лучше сдохну, чем признаюсь.
Отрываю ее, словно медузу, и отодвигаю, хоть Лейла выглядит такой соблазнительной, что я готов нарушить все обещания самому себе и забить хер на эти два года одиночества. Она все так же красит губы ярко-алой помадой, все так же носит волосы заплетенными в какую-то феерическую прическу, и от нее все так же пахнет древесными духами.
Такой она была и в тот день. Она – и, блядь, тот хрен, который стирал со своих губ алое клеймо ее поцелуя.
— Какое горячее приветствие. По какому поводу, Лейла?
После грохота музыки нужно время, чтобы заново привыкнуть к звуку своего голоса. И я, совсем как ее любовник в тот день, провожу по губам тыльной стороной ладони. С горечью смотрю на алые следы.
— Я правда соскучилась, - повторяет она и начинает нервно теребить массивный камень на нашейном обруче.
Дорогое украшение, но я дарил ей лучше. Так и подмывает отпустить едкий комментарий по поводу игры на понижение, но тогда я могу ненароком обнажить и свою боль. Можно не сомневаться, Лейла с удовольствием разбередить ее своими идеальными хищными ногтями.
— Так соскучилась, что готова раздвинуть ноги в первую же встречу?
— Наиль, не груби.
— Да пошла ты, Лейла. Вместе со своими «соскучилась».
В ее карих глазах появляется боль, и как будто даже настоящая. Но я слишком хорошо помню, какой притворщицей она была, и не дам поймать себя на ту же удочку. Пусть строит печальные глазки своему мудаку. Старому или новому – мне все равно.
Она медленно обводит пальцами контур губ, кое-как избавляясь от следов размазанной помады. Потом хватает со стола сумочку, достает оттуда упаковку с влажными салфетками и нетерпеливо тычет одну мне. Почему бы нет? Беру, нарочно тщательно вытирая след на коже, а Лейла тем временем вытирает свои пальцы.
— Мне нужно в комнату для девочек, - говорит с раздражением. – Никуда не уходи – нам нужно поговорить.
— Я так не думаю.
— Наиль, нам действительно есть что обсудить.
— Ну ок, у меня есть пара минут.
Когда Лейла исчезает за ширмой, я чуть не взрываюсь от того, что одна часть меня хочет нагнуть эту лживую суку над столом и хорошенько ее отодрать, а другая предлагает просто свалить и сделать вид, что сегодняшней встречи не было вовсе. И эти противоречия раздирают злее, чем стая бешеных собак.
Нужно спустить пар. Нужно зацепиться хоть за что-то, чтобы не натворить дел, о которых я буду горько сожалеть.
И я пишу Осени. Отправляю сообщение, перечитываю строки и хочу хорошенько врезать себе по башке: что за псевдофилософскую хрень я ей написал?
«Запасаюсь моющим средством, потому что мое прошлое, Ветер, приперлось еще и в грязной обуви», - отвечает Осень, сбивая еще один глянец на безликом образе в моем воображении. Эта женщина определенно не лужа под радужной бензиновой пленкой. Тут, блин, целый бездонный колодец.
Пользуясь одиночеством и передышкой, осматриваюсь: похоже, Лейла здесь снимает отдельную кабинку или вроде того. Здесь не то чтобы просторно, но достаточно места, чтобы разместилась компания до шести человек. Стол, окруженный диваном с трех сторон, сбоку лежак, и повсюду разбросаны кресла-мешки. Такое чувство, что хозяйка предусмотрела все, чтобы гостям было удобно и комфортно в любой ситуации, даже если они напьются вдрызг. И все же меня немного раздражают яркие переливы цветомузыки. Верчу головой в поисках хотя бы чего-то, что поможет отключить этот идиотский шар под потолком и нахожу несколько выключателей на стене. Не угадываю, щелкаю ими по очереди, и на третьем адская машина перестает вертеться и мучить мои глаза.