Орудия смерти. Город костей - стр. 21
5. Конклав и Завет
– Интересно, она очнется? Три дня лежит…
– Не все так быстро: яд демона не шутка, а девчонка – всего лишь примитивная.
– Люди легко умирают!
– Изабель, что за разговоры о смерти в комнате больного?
«Три дня. – Мысли текли медленно, будто густой мед. – Пора просыпаться».
Но проснуться не получалось. Сны приходили один за другим. Хоровод видений кружил Клэри, словно листок на ветру: мама лежит на больничной кровати, на бледном лице темнеют глаза; Люк стоит на горе из костей; Джейс, у которого из-за спины появляются белые крылья; обнаженная Изабель, опутанная золотистым кнутом, словно сетью; Саймон с крестами, выжженными на ладонях; падающие с небес ангелы, объятые пламенем.
– Именно та самая!
– Совсем кроха. По словам Джейса, она убила Пожирателя.
– Да. Я сначала принял ее за пикси. Хотя они симпатичнее.
– Ну, знаешь, ядовитые укусы красоты не добавляют. Ходж вызовет кого-нибудь из Братьев?
– Надеюсь, что нет. Крайне странные личности – меня от них в дрожь бросает. Так себя искалечить…
– Мы тоже себя калечим.
– Да, Алек, но, во‑первых, временно, а во‑вторых, не так болезненно…
– Если ты уже взрослый… Кстати, о взрослых: где Джейс? Сам девчонку спас, а теперь даже не спрашивает о ее здоровье.
– Ходж сказал, что Джейс больше не появлялся. Наверное, ее дальнейшая судьба его не заботит.
– Иногда я сомневаюсь… Ой, смотри! Пошевелилась!
– Значит, все-таки выжила. – Вздох. – Надо сообщить Ходжу.
Веки словно приросли друг к другу. Впервые за три дня Клэри медленно разлепила глаза.
Над головой раскинулось голубое небо с белыми облаками и пухлощекими ангелочками. «Я умерла? Интересно, это рай?» Она зажмурилась и снова открыла глаза. Теперь до нее дошло, что она смотрит на деревянный сводчатый потолок, расписанный в стиле рококо: с облаками и херувимами. Клэри с трудом села на кровати. Болело везде, особенно шея, под затылком.
Рядом стояли точно такие же кровати, заправленные льняным бельем, с металлическими изголовьями. Кружевные занавески полностью закрывали окна, приглушая солнечный свет. С улицы слабо доносился вечный городской шум.
– Все-таки оклемалась, – раздался сухой голос. – Ходж обрадуется. Мы уж думали, ты не проснешься.
Клэри обернулась. На соседней кровати сидела Изабель. Ее черные как смоль волосы были заплетены в две толстые косы, которые спускались ниже талии. Вместо белого платья на ней были джинсы и синий топ. Между ключицами по-прежнему сверкал красный камень. Темные спиралевидные татуировки исчезли, на безупречной коже не осталось ни единого пятнышка.
– Прости, что огорчила, – с трудом произнесла Клэри: в горле жутко першило. – Мы в Институте?
Изабель раздраженно закатила глаза.
– Похоже, Джейс здорово тебя проинформировал.
Клэри закашлялась.
– Это и есть Институт?
– Да. Надеюсь, ты поняла, что лежишь в лазарете.
Внезапно Клэри задохнулась от резкой боли в желудке. Она прижала руку к животу.
– Ты чего? – встревоженно спросила Изабель.
Боль постепенно стихала, но Клэри беспокоили кислый привкус во рту и легкое головокружение.
– Живот болит.
– Ах да, чуть не забыла. Ходж просил дать тебе лекарство, когда проснешься.
Изабель потянулась за кувшином и налила в чашку мутную, слегка дымящуюся жидкость. От напитка исходил густой пряный запах.
– Ты три дня ничего не ела. Вот тебя и подташнивает.