Ороро - стр. 21

– Не сомневаюсь, – сухо ответил Ингрэм. Он захватил заготовленную заранее сумку, куда сложил вещи, которые могли бы пригодиться Ороро в Нижнем мире, пока он не найдет свою сестру. Взял Верного и свой неизменный нож. – Идем, пока Дверь не исчезла.

 ***

Поиски вновь оказались безуспешны. Они добрались домой поздно ночью. Ороро так устал, что сильно замедлял их продвижение, и Ингрэм велел забраться ему на спину. Уложив заснувшего мальчика в постель у очага, он разжег огонь и остановил взгляд на мешке с заказами, который принес Хорей.

Там обнаружились бруски белого камня, из которых нужно было выточить основы для амулетов, деревянные заготовки для оберегов под закладку фундамента, камни мягких пород для фигурок популярной игры, несколько больших заготовок из твердой древесины… Ингрэм бегло просмотрел записки с указаниями. Нахмурился. Искусство ручной работы – вырезать тонкие изящные вещицы, годившиеся магам для колдовства, а знати для украшений – перешло к нему от отца, а тому от деда. Ингрэм знал, что его работы вызывали восхищение у окружающих, и прекрасно помнил, как все, за что бы ни брался брат, вызывало у всех священный трепет. Да такой, что невольно опускались руки, а в горле вставал мерзкий тягучий комок. Ингрэм знал, что по мастерству никогда не догонит его.

«Но без тебя я не забрался бы так далеко», – возразил в голове голос Гета.

Надо же, казалось, Ингрэм уже и забыл, как он звучит.

А теперь и догонять было некого. Все, что ему осталось, – заброшенный старый дом, полуночный шепот в лесу, шелест одинокого ветра.

Отправляясь на войну, Ингрэм отчасти надеялся, что возвращаться не придется, но вот те на. Из всей семьи он был самым непримечательным, и из всей семьи в итоге единственный выжил. Ни плясунья умелица-сестра, ни талантливый во всем брат, ни гордый охотник-отец, ни золоторукая мать, умевшая готовить так, что к ней возили заказы аж из поместья господина тэйвера, ни легендарная травница бабушка, ни…

Ингрэм оборвал свои мысли. Качая головой, спустился в погреб. Рука потянулась сама, нашарила на одной из полок запылившуюся бутыль. Он быстро, не давая себе задуматься, отколупал пробку ножом и приложился к горлышку. От обжигающей жидкости чуть не выступили слезы, накатил жар. Ингрэм зажмурился, продолжая глотать. Попятился, прислонился спиной к стене и медленно опустился на пол. Прикрыл лицо ладонью, стиснул зубы. Внутри все полыхало от выпитого огня, выжигало прошлое. До следующего раза. А в том, что он будет, Ингрэм не сомневался. Это казалось правильнее, чем, открыв утром глаза, опять понимать, что кошмары ушли благодаря тэйверу, одному из тех, кто виновен в их появлении.

Он лишь ребенок, напомнил себе Ингрэм.

«Он тоже был лишь ребенком, но его никто не пощадил», – прошептал в голове голос любимой. Голова Ингрэма качнулась, рука ослабела. Он успел отодвинуть бутыль, чтобы не завалиться на нее во сне, и упал в темноту.

Пробуждение было не самым приятным в его жизни. Прислоненный к стене затылок болел. Тело совсем онемело. На нем, вцепившись в рубашку на груди, укрывая их обоих небольшими крыльями, спал Ороро. Или притворялся, что спал – он тут же открыл ясные глаза и сполз на пол.

– Что ты здесь делаешь? – хрипло изумился Ингрэм.

– Я замерз, – заявил тэйверенок.