Орден благородной Алемты - стр. 10
Как ни странно, мысли о Королеве и ее недостойном поведении очистили разум, и на смену эмоциям пришла логика. Если бы Яр украл эту рубашку, то, во-первых, сделал бы это перед самым отъездом, во-вторых, сразу спрятал бы ее, например, за пазуху, а не нес в руке через всю гостиницу, в третьих, не оставил бы следов в виде старой рубашки.
И в четвертых, проделал бы все это в тайне от Каликса, потому что Устав Ордена предписывал карать преступников.
Получалось, что рубашку Яр купил. Или обменял на что-то ценное из своих вещей.
— А с этой что? — поинтересовался Каликс, указав на комок ткани в ведре. — Порвалась и починить нельзя?
— Гарбáш, — отмахнулся Яр, совершенно не озабоченный дальнейшей судьбой совсем не изношенной, но, конечно, пропитавшейся потом рубашки.
— Как скажешь, — пожал плечами Каликс. В конце концов, не его забота, что скоро Яр или станет латать изношенную до дыр последнюю рубашку, или будет вынужден продать лошадь.
В этом случае Каликс будет избавлен от навязавшегося с ним попутчика.
Яр, никак не выказывающий, что в курсе мыслей Каликса, и не подозревавший о нависшей над ним перспективе превратиться из конника в пешего путника, стянул штаны и, во второй раз продемонстрировав Каликсу свой голый зад, забрался в лохань.
Плескался он долго — как человек, привыкший не экономить воду. А потом еще и взялся за бритвенные принадлежности, что принесли для Каликса, не спросив у того разрешения. Впрочем, Каликс уже выскреб свой подбородок до приятной привычной гладкости, и теперь не без интереса наблюдал, как исчезает ухоженная, но все равно неприятная для взора борода.
Лишенный растительности, Яр оказался моложе, чем казалось с первого взгляда, но старше, чем предполагал Каликс. Он-то думал, что Яр лет на десять его моложе, а теперь видел, что разница если и есть, то гораздо меньше. Что не изменилось, так это улыбка — широкая и искренняя.
Закончив с бритьем, Яр без сожаления вылил на себя остатки воды, не обращая внимания на то, что основательно залил пол вокруг лохани, вытерся одним из принесенных Каликсу полотенец и с самым довольным видом потянулся.
— Спокойной ночи, — сказал Каликс, надеясь, что если не слова, то хотя бы тон подскажет Яру, что пришло время удалиться в свою комнату и закрыть дверь.
— Да нир батале́м там, — улыбнулся Яр в ответ, покачав головой, и Каликс невольно отметил, что потерявшее растительность лицо на самом деле очень приятное — особенно с вот такой вот мягкой лучистой улыбкой, острой на углах и округлой в середине.
Сочтя слова Яра согласием, Каликс снял с себя сапоги — их пришлось надеть после ванны, потому что полы были покрыты толстым слоем грязи. Следом за сапогами он избавился от штанов и забрался в кровать.
Перина была комковатой и тонкой, а простыни — шершавыми. Но он слишком устал, чтобы идти и требовать привести его постель в подобающий Рыцарю вид. Поерзав, Каликс смог устроиться более или менее комфортно и только тут заметил, что дверь Яр так и не закрыл. Более того, он растянулся на узкой кровати поверх одеяла, не удосужившись даже натянуть исподнее, не говоря о нижней рубахе.
Ему тоже явно было неудобно: он то и дело морщился и ерзал, словно привык к совсем другим кроватям. Разглядев на смуглом — кажется, это все же был не загар — бедре темное пятно то какого-то символа, а может, клейма, Каликс осознал, что смотрит на чье-то обнаженное тело непозволительно долго, и отвел глаза, задаваясь вопросом, кем все же был его нечаянный спутник. Или просто нравы в чужой стране были слишком не похожи на джингхаринские?.. И по-прежнему не давал покоя вопрос, что же такое сделал Яр, что его собирались лишить мужского начала всей толпой.