Операция «Северные потоки» - стр. 24
Ермилов понял, что Плотников рассчитывает вывести Стеценко в Москву на контакт с кем-то из англичан из посольства. Тогда уж брать разведчика из MI6 тепленьким совместно с английским отделом.
Прежде чем встречаться с Демченко, Ермилов увиделся с бывшим особистом. Тот ушел на повышение, работал непосредственно в Управлении на оперативной работе. Сергей Пивоваров.
Ермилов, окинув взглядом его представительную, слегка расплывшуюся фигуру в просторном костюме, решил, что этот офицер мышей на своем посту не ловил. Однако ошибся. При внешней вальяжности и неповоротливости Сергей обладал живым умом и хваткой контрразведчика.
– Демченко? – переспросил он, когда Ермилов в его кабинете уселся на скрипучий стул около сейфа и приготовился слушать. – А как же! Помню. Старший – человек советской формации. Для него был супостат за перископом, а дома верная жена и сын. Для него, кажется, больше ничего не существовало. – Он хмыкнул. – Нет, вру. Еще шило. Хоть с зеленкой, хоть со слабительным. Врубит порцию и ходит с красными щечками, хмельной и довольный. Но службу знал, поэтому на такие маленькие слабости я закрывал глаза.
– Слабительным? – переспросил Ермилов.
– Судовой врач, чтобы у него не потаскали спирт в походе, сдабривал его либо зеленкой, либо слабительным, чтобы, как говорится, отбить желание. До конца похода тара со спиртягой не доживала даже с такими искусственными красителями и ГМО. А что касается сына… – Сергей потер лоб с морщинами лесенкой от постоянно приподнятых густых черных бровей. – Младший производил впечатление человека с двойным дном. До него не донырнешь, как до океанского желоба. Он ухитрялся, участвуя, к примеру, в застолье, куда его приглашал отец, оставаться в стороне от общей беседы и словно наблюдал за спектаклем. Зритель. Понимаешь? Извините, понимаете?
– Давай уж на «ты», – разрешил Ермилов. – Ты его часто видел?
– Не то чтобы… Однако знал о том, где служит. А когда Крым вернулся в Россию, его папаша примчался в хорошем подпитии и сообщил, что сын остается в Севастополе. И со своими на Украину не отчаливает. Будет теперь сугубо гражданским. Потом я его как-то спрашивал, какие у сына планы, не хочет ли тот теперь на благо России послужить, но старпом только рукой махнул. Дескать, у молодежи лишь деньги на уме. Ничего больше. Отбывает в Турцию.
– Он может дома хранить оружие?
– Младший-то? Вполне. Когда их Центр сваливал отсюда, у многих на руках было табельное оружие. У боевых пловцов к тому же специфические стволы в ходу, со стрелами. Или, вернее, игловидными пулями. Вот совсем не удивлюсь, что он прихватил с собой всю свою снарягу и стволы. Все это немалых денег стоит. А чего ему было опасаться! Под суд Украина его не отдаст за это. Он уже гражданин другого государства. Была тогда у них полная неразбериха. Куда кануло оружие, одному богу известно. Думаю, очень много стволов из их воинских частей в Крыму осталось.
Вернувшись в Управление, Ермилов позвал в кабинет мичмана, околачивавшегося в коридоре на диванчике под пальмой, росшей в кадке, сколоченной из снарядного ящика.
Когда сонный мичман возник на пороге, торопливо заправляя рубашку в джинсы, Ермилов спросил:
– Насколько патроны МПС опасны не в воде?
– От автомата АПС? Ну как вам сказать… Точность из автомата на суше невелика. Факт. Это вам не «калаш». Не более ста метров. И все-таки оружие серьезное. При навыках можно и на суше им нанести серьезный урон. Особенно в толпе. А что, ваш специальный объект собирается теракт в местах массового скопления организовать?