Опекун. Она не для меня. - стр. 22

— С телефоном ты тоже не дружишь, я так понимаю? — теперь Олег точно улыбался, и мне, лишь на секунду, захотелось улыбнуться в ответ, а я даже не помню, когда в последний раз улыбалась, — ладно смотри, — продолжил он.

Я послушно опустила глаза на экран телефона, внимательно наблюдая за тем, как Олег водит пальцем по стеклу.

— Вот эта зеленая кнопка — это вызов, мой номер вбит в быстром наборе, — объяснял Громов, — нажимаешь пятерку и жмешь вызов, возможно, когда-нибудь нам все-таки удастся поговорить, — он усмехнулся, подавляя смешок, а я не выдержала и все-таки улыбнулась в ответ.

Олег, заметив мою улыбку, как-то очень странно на меня посмотрел, но говорить ничего не стал.

— Разберешься? — спросил он после минутной паузы. Я в ответ только кивнула робко.

А Олег продолжал на меня смотреть, пристально, словно что-то выискивая. Заострил внимание на моем шраме. Мне стало не по себе, я не любила, когда меня так откровенно рассматривали. Не на что там смотреть. Урод он и есть урод.

Олег, видно заметив мое смятение, собирался было что-то сказать, но в этот самый момент тишину нарушил раздавшийся на всю квартиру звонок. Олег моментально взглянул на наручные часы и, кивнув самому себе, произнес:

— Иди на кухню, я открою дверь, — он покинул комнату, а мне ничего не оставалось, как выполнить его приказ.

Я прошла на кухню, подошла к большому окну и обняла себя руками. Кем бы ни был наш гость, пришел он явно по мою душу, иначе меня попросили бы остаться в комнате. Вскоре со стороны коридора послышались шуршание и женский голос. Постояв немного, я обернулась ко входу, а спустя мгновение в кухне показалась обладательница этого самого голоса. Следом за ней вошел Олег.

Лицом к лицу мы столкнулись с незнакомкой, я осторожно прошлась по ней взглядом. Передо мной стояла женщина лет тридцати, в стильном брючном костюме, который четко очерчивал идеальные формы ее не менее идеальной фигуры. Женщина была обладательницей густых светлых локонов, небрежной волной спадавших на плечи, у нее были большие серые глаза и, подчеркивающие их, длинные, пушистые ресницы. Уверенно поравнявшись со мной, женщина окинула меня совершенно равнодушным взглядом, словно я просто букашка какая-то.

Сейчас, находясь в одном помещении с этой нимфой, я чувствовала себя еще более ущербной. Переодеться я так и не успела и контраст между мной и незнакомкой напротив чувствовался более, чем отчетливо.

У меня появилось стойкое желание покинуть кухню, но в этот момент заговорил Олег.

— Присаживайтесь, — обратился Олег к женщине, — чай, кофе?

— Нет, благодарю, — с придыханием произнесла она и одарила его, наверное, самой шикарной улыбкой, на какую только была способна, а потом прошла вперед и присела на стул, демонстративно закинув ногу на ногу, привлекая к себе внимание Олега. И ей это удалось, взглядом Громов оценивающе пробежался по телу женщины, задержался на груди и скользнул выше. На лице мужчины промелькнула едва заметная улыбка.

А мне, вдруг, стало очень больно, нет, не из-за интереса Олега к этой женщине, а от понимания, что никто и никогда не будет смотреть на меня вот так, с интересом, вожделением даже. Людям неприятна моя внешность, никому не нравятся уроды, разве что больным на всю голову садистам, вроде Андрея.