Опасная связь - стр. 76
Ну да, преступление века.
– Позанимаюсь, пап, – обещаю, отдавая маме пустой поднос.
– Сама отнеси, не ленись.
– Не гоняй Сашку! Живот болит! – ругает она его.
– Жень, мне надо, чтобы ты заново погладила рубашку. Воротник и рукава видела? Засмеют на работе!
– Ой, да кому нужны твои рубашки, Паш! Поглажу, не ворчи.
Они выходят из моей комнаты, и я снова падаю на подушку, а уже через полчаса остаюсь в квартире одна, как хотела.
Какое-то время валяюсь на кровати, мысленно перебирая варианты того, чем могла бы заняться. В итоге около десяти заказываю домой пиццу и устраиваюсь с ней на диване перед телеком. Щёлкаю пультом, смотрю одно дурацкое шоу за другим.
К обеду мама не приходит, как и предполагала. Поболтав с ней по телефону, беру в руки гитару. Решаю записать ещё пару каверов. На моём ютуб-канале не то, чтобы много подписчиков, но люди оставляют комментарии и просят спеть что-нибудь ещё. Почему бы и нет?
*********
Последующая неделя тянется долго. Зато приходит весна. Чисто номинально, но всё-таки…
Потихоньку втягиваюсь в привычный ритм. Снова посещаю тренировки по волейболу. Нога вроде в норме, однако тренер рекомендует поберечься. В апреле у нас соревнования, и он рассчитывает на моё участие, а значит подвести команду я не имею права…
– Вместо того, чтобы рисовать её, лучше бы нашёл возможность извиниться.
Абрамов, по обыкновению устроившийся на подоконнике, вскидывает на меня свой фирменный взгляд – «не подходи, убьёт».
– Что? На больную мозоль наступила, Ян? – продолжаю ядовито.
– Харитонова, не нарывайся, настроение итак дерьмо, – захлопывает свой скетчбук и зло зыркает на меня своими невозможными зелёными глазищами.
Ох, сколько девичьих сердец разбил этот парень – не пересчитать…
– Надеюсь, это муки совести не дают тебе покоя?
– Где я и где совесть. Не смеши, – ухмыляется, покручивая пальцами карандаш.
– Кретин! Дашка – это лучшее, что было в твоей жизни.
Звенит звонок, и учащиеся торопливо расходятся по кабинетам.
– Которая из? – уточняет, делая вид, что не понимает, о ком я говорю.
– Которая из? – вскидываю бровь. – Твоя, Кучерявый. Та самая, которую ты опозорил на всю школу.
– Она сама себя опозорила, – отзывается равнодушно.
– Никогда не встречала более циничного и жестокого человека, чем ты, – осуждающе качаю головой.
– В класс заходим, Абрамов, Харитонова! Особое приглашение нужно? – орёт на весь холл химичка.
Проходим в кабинет, где на протяжении сорока минут нам втирают про электролиз. На сорок первой я совершенно случайно обнаруживаю большую жевательную резинку в своих волосах и довольную морду Бондаренко, сидящего наискосок.
Какой всё-таки мерзкий! Исподтишка такую фигню в коридоре сделать. Ну не дебил?
Жвачку тем же вечером из моей копны удаляет Регина, та самая мамина подруга, которую терпеть не может отец. К счастью, она работает парикмахером в нашем салоне и всегда готова прийти на помощь.
– Ну и какая стерва это сделала? – интересуется после того, как извлекает из волос розовое нечто.
– Это Алёша мне мстит, – признаюсь я честно.
– Тот самый Алёша? Твой? Но за что? – ловлю её удивлённый взгляд в зеркале.
Регина о моих чувствах к Бондаренко знает давно. Как-то поймала меня на разглядывании его фоток, и пришлось объясняться.
– Ты же с ним закрутила, да? – переходит на шёпот, дабы нас не услышали другие работники салона.