Опасная близость - стр. 25
Хватит упиваться прошлым.
Мне самой жутко от того, что я собираюсь сделать. Но я набираю номер Лены, главной сплетницы и заводилы нашего курса. Лена знает всё про лучшие тусовки, самые зажигательные вечеринки и места, где можно оторваться.
Она неплохая, но нам с ней всегда было не по пути. Она прожигательница жизни, учится исключительно за счет связей родителей и не собирается работать ни дня в будущем, потому что «это не для меня». Лена сменила десяток парней только среди институтских и не стыдится своего послужного списка.
Но она всегда относилась ко мне хорошо, поэтому я решаюсь начать возвращение в мир людей с ней.
— Привет, — говорю не сразу, потому что панический страх пробирается наверх, и мне хочется закончить разговор, даже не начав его. — Слушай, вы на этих выходных никуда не собираетесь?
— Обижаешь! Собираемся, конечно! — довольно хмыкает Лена. — Подожди, ты хочешь пойти с нами? О-о-о, Сашка, что случилось-то? Метеорит рухнул прямо тебе на башку?
— Место будет очень дорогое? — не ответив на её вопрос, уточняю я, обдумывая, готова ли спустить круглую сумму за один вечер или лучше отказаться, пока не поздно.
— Не парься, я поищу что-нибудь такое, что тебе будет по карману.
За это мне и нравится Лена. Несмотря на её образ жизни и полный кошелек наличности, она никогда за последние три года не смотрела на меня как на ничтожество и не любопытствовала, почему это я перестала ездить на такси, а пересела на общественный транспорт.
Ей просто плевать. Она принимает людей такими, какие они есть.
В общем, я переношу смену с субботу на понедельник. Периодически мне хочется написать Лене: «Прости, появились срочные дела», только бы найти возможность отказаться, отлежаться дома, под одеялом, вдали от шумных компаний.
Но я не позволяю себе смалодушничать.
— Ты пойдешь с Вересевой? — удивляется Рита, когда я сообщаю ей о своем намерении «попробовать жить заново». — Она же поехавшая стерва.
— Да нормальная она. Я решила развеяться, впервые за несколько лет.
— Ну, позвала бы меня, — кажется, подруга обижается. — Сходили бы куда-нибудь.
Мне стыдно, но я не смогу признаться ей в том, что наши прогулки только усугубляют моё одиночество. Я люблю её, но мы либо бродим по улицам с коляской, либо бегло обедаем в каком-нибудь бистро, если за Максимкой смотрит мама Риты, либо два часа гуляем под ее окнами, пока малыш спит под присмотром отца. Как только Никита звонит Рите и сообщает, что Макс проснулся, она срывается с места и бежит его кормить.
Мне нужно что-то другое.
Драйв. Эмоции. Ощущение свободного падения с огромной высоты. Что-то, что заставит вновь почувствовать меня живым человеком.
Если Лиза сказала «да» Богдану, почему я тоже не могу сказать «да»? Своему будущему. Самой себе.
— Рит, не злись только…
— Да я не злюсь, просто переживаю. Не натвори там дел, ладно?
— Обещаю, что не натворю. А то ты купишь кувалду и кого-нибудь ею отходишь, — напоминаю я со смехом.
***
Внешне клуб похож на тот, где мы впервые оказались с Богданом и откуда сбежали вдвоем, чтобы ночь напролет целоваться под шум волн. Мне становится страшно. Я словно окунаюсь в тот вечер, и на бедра опять ложатся его ладони, обжигая кожу сквозь ткань платья.
Ощущения зыбкие, словно у меня начинается паническая атака. Даже выдыхать тяжело, кажется, что горло сдавлено петлей. Ладони влажные. Пытаюсь правильно дышать. Глубокий вдох, быстрый выдох. Повторять до тех пор, пока сердце не перестанет скакать по грудной клетке.