Опасная близость - стр. 22
Она протягивает маме бутылку вина и поясняет что-то про особый сорт винограда и сладковатые нотки во вкусе. Мама с благодарностью принимает подарок. Они обсуждают погоду, как закадычные подружки смеются над тем, что впору раздеваться догола и идти загорать.
Её зовут Полина, она много улыбается, пока переобувается из босоножек в домашние тапочки. Постоянно обращается к Богдану, трогает его за ладонь. Они прекрасно смотрятся вместе. Я не запоминаю, о чем он говорит ей или как на нее смотрит — память услужливо помогает мне забыть хотя бы эти детали.
Оказывается, мои родители устроили званый ужин специально для него. Точнее — он сам предложил познакомить их со своей избранницей.
А я стою на лестнице, ведущей на второй этаж, и мне хочется провалиться сквозь землю. Желудок перекручивает узлом от мысли, что сейчас мы будем вынуждены сесть за один стол. Смотреть друг на друга. Общаться.
Первая мысль очень детская, но она прорывается наружу: как он мог так поступить со мной?..
Это настоящее предательство. Мало было просто бросить меня. Он решил добить этим своим визитом. Показать новую девушку. Продемонстрировать её во всей красе и для совсем тупых объяснить: «Ты мне больше не нужна».
Но потом я одергиваю себя, напоминая, что мы вроде как расстались, а Мельников вроде как дружит с моим папой, и было бы странно, исчезни он из нашего дома насовсем.
Отец в обычной манере хвалит Богдана, много общается с ним, обсуждает какие-то контракты. Мама щебечет с Полиной о модных трендах.
Я сижу с пустой тарелкой и даже не пытаюсь её наполнить.
Полина старше меня. Наверное, ей столько же, сколько и Мельникову. Не молодая наивная дуреха, а молодая женщина, которая разбирается в вине, посещала кулинарные курсы по Франции и имеет собственный бренд одежды. Правда, названия этого бренда я никогда не слышала, но это мелочи. Главное — он у нее есть.
А что есть у меня?
— Саш, ты совсем ничего не ешь, — с укором смотрит на меня мама.
Ну, конечно. Она весь день готовила — а я, дура, даже не поинтересовалась, почему мама с самого утра мечется по кухне, — а неблагодарная дочь не способна впихнуть в себя ложку салата.
Но меня вытошнит — не фигурально, а вполне реально, — если в рот попадет хоть кусочек пищи. Я и так держусь из последних сил.
Не смотреть на них. Не бросать быстрых взглядов. Не ловить случайных жестов. Не запоминать, как они общаются.
— А вы давно встречаетесь с Полиной? — мама мурлычет.
— Не очень, — отвечает Богдан ровным тоном.
— Но у вас всё серьезно? Правильно мы понимаем?
Лицо Полины заливается краской. Она переводит взгляд на Мельникова и спрашивает томным, нежным голосом:
— Коть, у нас серьезно?
— Да. Мы решили пожениться, — поясняет Богдан, и Полина вытягивает вперед ладошку.
На безымянном пальце блестит колечко.
Папа ударяет ладонь об ладонь, мама радостно восклицает.
Я продолжаю сидеть, сжимая чистую вилку так, словно собираюсь вонзить её в стол. Вдох-выдох. Ты не поражена. Ты не уничтожена. Ты спокойно воспринимаешь эту новость, потому что вы давно расстались.
Вы. Разошлись.
Вы. Больше. Не. Вместе.
— Я рад, что ты наконец-то остепенился, — папа кладет ладонь на плечо Богдану. — Это правильно, в бизнесе не любят одиночек. Там холостяки не нужны. Наоборот, если у тебя кто-то есть — ты стабильный, а значит, тебе можно довериться. Надо за это дело выпить!