Они Журавли - стр. 18

– У тебя паранойя.

– У тебя через пару дней тоже начнется, – обернулся он к распахнутому окну, – летела бы ты к себе домой, Журавлева. Это место не для тебя.

– Мне вообще-то год учиться здесь. И домой нельзя сейчас. Там… сложно. И не приставай со своими советами. Без тебя разберусь!

Он встал с кровати. Запрыгнул на подоконник, огораживаясь от меня занавеской.

– Не верь здесь ничему, Кира из Ни-Но.

– Чему ничему?

– Всем. И мне тоже.

– Ты газон покурил вместо ананасового вейпа? Что за чушь несешь? Скажи лучше, где дверь ко мне?

– К тебе на первом этаже. С надписью «выход».

– Ты кто вообще такой? Одногруппник Макса?

– Да.

Я не ожидала, что угадаю так быстро.

– А зовут как?

– Костя.

– Знаешь Костя! – подскочила я с кровати, обматываясь простыней, бросила в него сырым полотенцем, которое он так хотел. – Сама разберусь, уезжать или нет! И за какой дверью я буду жить! Если у тебя припадки истерии, могу посоветовать психотерапевта, – говорила я о всех тех, к кому обращались родители.

Возле двери он меня окрикнул:

– Камеры, Кира. Не сильно-то голой щеголяй.

Подобрав с пола его кроссовок, я бросила им в тугие волны шифоновой занавески. Надо было и дверью хлопнуть, но не хотелось никого будить. Кроме разве что Макса. Пошутить он решил! Разыграть! Еще по соседству Костя Серый с паническими атаками.

В мире есть вообще здоровые люди или все мы с приветом?!

Было бы странно шарахаться по дому, заглядывая в каждую комнату. Прокравшись обратно к лестнице, я поднялась на этаж выше. Всего-то и нужно одну ночь перекантоваться, а утром Воронцовы старшие подскажут, где бросить якорь. И чемодан.

Подсвечивая дорогу фонариком мобильника, я аккуратно ступала по мягким ковролинам. Луч иногда утыкался в стены, выхватывая яркие полотна. Некоторые картины были ростом с меня.

– Это те, что Воронцова пишет?

Решив рассмотреть их при свете дня, я подошла к широким дверям внутри арочного изгиба. Вряд ли кто-то поставит такие витражи на обычную спальню. Шагнув внутрь, оказалась в библиотеке с каминным залом.

Возле камина разлеглись овалами несколько кожаных диванов, хоть вдоль на них ложись, хоть поперек – такие огромные. Кожа диванов подо мной мелодично хрустнула. Решив на всякий случай проверить, нет ли здесь никого, я обошла ряды стеллажей по проходам.

Накидав подушек на диваны, завалилась спать, укрывшись синтетической белой шкурой. После десяти минут скрипа кожи от каждого моего вдоха и выдоха, скатилась на пол вместе со шкурой и подушками.

Наконец-то я нашла удобное местечко в этом замке из травы, что выращивала Алла. Хоть это место оказалось на полу, я ни капельки не боялась. Тем более не боялась этого дома, мой-то ничуть не лучше. Если выжила там, выживу и здесь. Пусть даже из ума.

Музыка. Это было первое, что я услышала, медленно распахивая глаза. В ногах что-то пощекотало. А потом щекотка юркнула по всему телу от лодыжек до ключиц. Закричав, я подскочила, врезаясь головой о нависавший надо мной журнальный столик.

– Ай! – схватилась за голову.

– Геката! Не бойся! – уставилась на меня девушка, подбежавшая к дивану напротив. – Прости, пожалуйста, это Геката, мой хорёк. Прости ради Бога, что разбудили тебя так… не деликатно. Но ты можешь опоздать… Я Алла, доброго тебе утра и всех благ, – вытянула она мне блюдо с чем-то ароматным и горячим.