Она мне принадлежит - стр. 26
Подняла глаза и покраснела, заметив его плотоядный взгляд. К своей еде он до сих пор так и не притронулся.
Сглотнула и чуть не закашлялась, поперхнувшись от его бесцеремонного внимания. Сделала глоток воды из стакана, который он бережно подтолкнул ко мне. Надо же, какой заботливый, аж бесит.
– Вы вообще умеете контролировать себя? – зашипела, протолкнув еду по пищеводу. – Даже спокойно поесть не даете, неужели у вас настолько запущенный спермотоксикоз?
Последнее выпалила на эмоциях, а затем, когда до меня дошло, что я только что произнесла вслух, у меня перехватило дыхание.
Опустила глаза, чтобы не встречаться с его и не краснеть от стыда. Божечки-кошечки, как уши-то горят.
– Спермотоксико-о-оз, – повторил за мной непонятным тоном. – Не думаешь, что неуместно употреблять та-а-акие слова и обращаться к человеку на вы? Не комильфо.
– Мы с вами на брудершафт не пили, чтобы я к вам, дяде, на вы обращалась, – съязвила, ощутив раздражение.
Ой и зря же я это сказала.
– Значит, исправим, – улыбнулся хищно и тут же принял благопристойный вид.
Вот только в этот момент я как раз поднимала голову и успела увидеть его истинное лицо.
Вздрогнула, понимая, что попала в лапы хищника, у которого с каждым моим отказом лишь усиливался охотничий инстинкт. Попала ты, Белль, так попала.
9. Глава 9
Поскольку голод я утолила, то с жадностью смотрела на свои лежащие на столешнице фисташки и морковный сок.
– Слушай, а в школе тебя дразнили? – спросил вдруг ни с того ни с сего Марат, перестав звенеть приборами и откидываясь на спинку стула.
– Без комментариев, – процедила сквозь зубы.
Об этом мне вспоминать совершенно не хотелось.
– Значит, дразнили.
– Да вы сама проницательность.
– Даже не представляешь, насколько, краса.
– И не собираюсь. Увольте меня от ваших пошлостей.
– Заметь, непотребства в моих словах видишь ты одна. Это о многом говорит.
Интонация его была двусмысленной, и это не могло мне показаться.
Закатила глаза, встала со своего места и взяла свои лакомства, наслаждаясь, наконец, тишиной.
Вот оно значит как. Стоило один раз не ответить Архарову, как он сразу же замолчал. Лепота.
– Отец у тебя, значит, Ярополк, – задумчиво произнес он, сидя напротив меня за столом и будто еле сдерживая смех.
Выдохнула, пытаясь успокоиться. Рот у него словно помело. И чего, спрашивается, докопался до меня.
– Я не хочу обсуждать эту тему.
Попыталась донести до него мысль, что продолжать не стоило, но ему хоть бы хны.
– А чем твоя семья занимается? Я правильно понимаю, что Захар – твой дядька по матери? Получается, староверы – семья твоего отца, – сделал свои выводы и продолжил рассуждать вслух. – Ну да, судя по вашим интересным именам, всё так и есть. А деда твоего как звали?
Не дождавшись от меня никакого ответа, наклонился вперед, сверкая блеском в глазах.
– Как отца твоего по батюшке величать, м, Белочка Ярополковна?
Заскрежетала зубами, допивая сок и ставя его с шумом на стол.
– Светозарович его величать, Марат Рамисович.
Встала, отодвигая со скрежетом стул, и молча ретировалась, оставив бардак на Архарова. Раз такой болтливый и рукастый, как говорил, пусть сам всё и убирает.
Вслед мне донесся тихий смех, от которого у меня свело скулы, но я проигнорировала и закрылась в гостиной, мечтая о том дне, когда он, наконец, свалит.