Олька - стр. 34
– После работы. Придешь?
Она кивнула. За дверью раздался стрекот. Это значило, что сегодня появится Глеб. Подмигнет ей и зайдет к себе. Потом к нему качая бедрами, заявится Алина с черным полиэтиленовым пакетом. Мысль о ней была невыносима. Сучка, с обычной странной полуулыбкой и скользящим взглядом, который никогда не останавливался на ней, Ольке.
«Сейчас красит свой свисток в ярко-красный блядский цвет, а потом будет ходить как течная кошка» – в Олькиной голове нервно завыли электрические сверчки, она поморщилась и хлебнула ледяной чай. Неожиданно ей захотелось того, чего никогда не хотелось: схватить Алину за волосы и с наслаждением навесить пощечин, чтобы стереть эту дурную самодовольную улыбку с лица.
– Реестры готовы уже, Оль? – главбухша выглядывала из кабинета, подкатившись к открытой двери на офисном кресле. За ней были видны металлические стеллажи, уставленные толстыми распадавшимися папками. Ориентироваться в них было трудно, но Олька быстро продумала себе схему. То, что не трогалось месяцами, валялось на нижних полках, более-менее нужное было расставлено на уровне глаз. А важные бумаги, сложены в красных папках в одном отделении. Папках, на которых не было ровно никаких надписей. Документы в них стремительно менялись, но Олька старалась держать в голове, где что находится в настоящий момент.
– В коробках, Евгения Евгеньевна. Только вы их не вынайте, они по дням разложены.
– Что?
– Я их вчера по дням разложила, – пояснила Олька.
– Я не про это. Нет такого слова – вынать,– ее собеседница подняла очки в тонкой золотой оправе, устроила их на коротко стриженой шевелюре и с удивлением посмотрела на нее. Никита с Денчиком фыркнули. Одарив их холодным взглядом, Олька немного покраснела.
– А какое есть, Евгения Евгеньевна?
– Вынимать, Оля.
В ответ она пожала плечами, какая разница? Ей было абсолютно все равно. Но про себя она все же поставила отметку. Как бы еще где-нибудь не ляпнуть. В любом случае, то, что реестры за две недели были сложены по дням, она втайне гордилась. В обычном главбуховом беспорядке стояло четыре увесистых коробки из-под бумаги, в которых можно было хоть что-то разобрать без опасения свихнуться. И это была только ее, Олькина заслуга.
– Спасибо, Оль, – Евгения Евгеньевна безразлично кивнула головой и уехала на своем волшебном стуле вглубь бумажной пещеры. Порядок для нее был не обязателен. Проводив ее глазами, Олька поджала губы.
Со двора донесся шум приближающейся машины, захлебнувшийся у входа. Хлопнула дверь. Словно по команде из своих конурок, загородок и со второго этажа повалили люди. Все как всегда, Олька вздохнула. Она никак не могла стать своей здесь. Всегда что-то мешало, никак не клеилось, хотя она очень старалась. Не складывалось, даже несмотря на то, что Олька уже почти преодолела аллергию на утреннее метро, запах сырой резины, серые хмурые лица среди которых каждый день приходилось добираться до работы. Бесконечный круговорот суббот и воскресений, когда она могла позволить себе выспаться до обеда. Выспаться в новой съемной квартире, хозяев которой даже не знала. Они существовали где-то там в Таиланде. Изредка напоминая о себе показаниями счетчиков коммуналки, которые она ежемесячно сбрасывала в ватсап.
По большому счету, новая жизнь все никак не хотела быть ее. Впрочем, как и старая. От той осталась только квартирка на Малом Строченовском и Кристина, снявшая где-то подвал и открывшая в нем БДСМ клуб.