Оленьи сказки - стр. 12
– Рута, а можно у тебя спросить?
Оленёнок вытерла ладонью лицо и с ногами забралась на стул, обняв колени.
– Я слушаю.
– Откуда ты знаешь моё прозвище?
– Прозвище? – Рута приподняла бровь, не до конца понимая, о чём речь.
– Да, ты называешь меня оленёнком, – она задумчиво прикусила губу и опустила взгляд. – Я помню, что так меня называли раньше. И если ты тоже, может, ты знаешь моих родителей?
Она подняла голову и с надеждой посмотрела на Руту. Внутри всё сжалось. Ей не хотелось ранить оленёнка, такая нежная и наивная, она искренне верила во всё, что слышала, и любые неосторожные слова могли причинить ей боль. Рута старалась защитить её от мысли о том, что её бросили. Слишком хорошо она сама помнила это раздирающее изнутри ощущение ненужности.
– Всё может быть, оленёнок, – Рута подошла и потрепала девушку по волосам.
Съёжившаяся и взъерошенная после ночи, она была похожа на лесного зверька, но в отличие от них, оленёнок никогда не отказывалась от ласки.
– Рута, но ведь они должны искать меня, да? Они же любят меня, значит… – вечно звонкий и задорный голос сейчас звучал непривычно робко. Непрошенные мысли, хотела Рута того или нет, настигали оленёнка.
– Я тебя люблю, – прервала её Рута и, следуя внезапному порыву, крепко обняла. – Можешь ни о чём не беспокоиться. Или тебе не нравится у меня?
– Очень нравится, – оленёнок прижалась и уткнулась носом в шею.
– Даже очень? – Рута поднялась и хитро прищурилась. – Так ты никогда от меня не уйдёшь, непорядок, а не пора ли тебе купаться?
Оленёнок широко распахнула глаза, и Рута заметила, как она сжала ладони и вытянулась, словно струна – готовясь сорваться с места в любой момент. Небольшая тёмная пристройка, которая служила баней, не нравилась оленёнку, а необходимость мыть длинные волосы и вовсе приводила в ужас.
Но больше, чем полутьма, слишком горячая или холодная – как казалось оленёнку – вода, банный веник и пауки, её пугало зеркало, перед которым Рута расчёсывала её после купания. Когда оленёнок впервые увидела своё отражение, она отшатнулась и, не решаясь снова взглянуть, спросила у Руты, кто был там, по другую сторону.
Рута смутилась: гроза, ночной гость, внезапно оказавшийся не тем, кем выглядел – после этого она ожидала худшего. Но когда сама заглянула в зеркало и увидела лишь привычное для себя отражение, она поняла, что дело было в оленёнке.
По какой-то причине собственное тело казалось ей незнакомым. Рута замечала, как иногда оленёнок разглядывает тонкие длинные пальцы или оглаживает ноги, словно изучая себя. В такие моменты она выглядела смущённой и потерянной, и Руте хотелось помочь, но всё, что она могла – наблюдать.
– Х-холодная, – дрожащим голосом пролепетала оленёнок и, сжавшись, обняла себя руками, закрываясь от мочалки.
Рута покачала головой: угодить капризной гостье было невозможно. Несмотря на то, что она специально вымачивала кору липы несколько месяцев и с особой осторожностью срезала грубый верхний слой, оленёнку не нравилось тереться ей.
– Хорошо, а что, если мы немного поиграем?
Оленёнок выпрямилась и с интересом уставилась на Руту. Недовольство сменилось предвкушением: она слегка приоткрыла рот.
– Во что?
– Помнишь, вчера я читала тебе сказку про потерянную принцессу? – вкрадчиво начала Рута.
– Да, она прямо как я! – В глазах оленёнка заиграли блики от свечей.