Охотники за сокровищами. Нацистские воры, хранители памятников и крупнейшая в истории операция по спасению мирового наследия - стр. 48
На следующее утро Роримера остановил военный полицейский ВВС и потребовал предъявить документы. Бумаги Роримера только подтвердили его подозрения – увидев их, солдат улыбнулся, кивнул и арестовал хранителя.
– У офицера такого низкого звания не может быть ваших полномочий, – сказал он, – и ни один офицер не станет передвигаться без личного транспорта.
Даже офицеры местного штаба были уверены, что поймали немецкого шпиона. Полицейский ликовал, воображая грядущее повышение и награды. Он лично сопроводил «шпиона» назад в штаб Роримера, где его ждало оглушающее известие: отряд ПИИА действительно существует и в нем действительно значится младший лейтенант Джеймс Роример. Может, хранители памятников и считали свои первые месяцы в Европе успехом, но на самом деле путь им предстоял длинный.
Дорогая Марджи!
Мне досталось немного конвертов авиапочты, так что я могу позволить себе слегка поразглагольствовать. Уже неделя прошла с тех пор, как я был в штабе и читал почту. Если повезет, доберусь до нее завтра и получу весточку от тебя, моя дорогая.
Эта неделя была насыщена тяжелой, но радостной работой. Два дня я квартировал в городе, и в городе немаленьком, жил в хорошей комнате, общался с милейшим семейством. Очаровательный дом, полный людей, похожих на многих наших знакомых, – поражаюсь тому, насколько малы на самом деле различия между нациями, ну или хотя бы между цивилизованными нациями.
Наша армия продвигается вперед, и всплывают все новые свидетельства фашистских преступлений, так что счет в нашу пользу. Они вели себя отвратительно, а под конец оккупации еще и жестоко. Теперь немцы совсем не кажутся невинными овечками под властью преступных лидеров. Они и сами преступники. И я не могу себе представить, сколько времени им потребуется, чтобы снова зажить в мире со всеми остальными народами.
Находясь в городе, я чувствую себя таким неряхой в полевой одежде: в шлеме, без галстука, с головы до ног покрытый дорожной грязью, да еще и с оружием. Здесь очень непросто заботиться о чистоте. В последние дни у меня совсем не было времени на стирку, а со всеми этими переездами мне некому ее поручить.
Гостеприимность и дружелюбие французов, кажется, не знает границ. Сегодня я видел, как в город въезжает джип, забросанный цветами. «Можно подумать, мы уже выиграли войну», – сказал сидевший за его рулем капрал. Вчера в деревне, почти не пострадавшей от войны, маленькая девочка принесла свою двухлетнюю сестричку, и та протянула мне яблоко. Как мне было от него отказаться? И от помидора, который дал мне мальчишка в другой деревне… И все хотят пожать тебе руку хотя бы дважды.
Пожалуйста, береги себя. Пока до тебя шло это письмо, лето закончилось, и ты уже с унынием задумываешься о грядущих учительских собраниях. Не бери на себя ничего другого, после того как откроется школа. Я постараюсь на днях выбить жалованье и пошлю тебе денег.
Могу себе представить, что у вас очень много говорят об убитых. Мы здесь ничего такого не слышим и чувствуем себя не хуже, чем всегда.
Люблю тебя и часто о тебе думаю.
Твой
Джордж
Глава 12
Мадонна Микеланджело
Брюгге, Бельгия
Сентябрь 1944
К концу августа 1944 года европейская кампания немцев обернулась стремительным отступлением. Немцы бросили все свои резервы на «Стальное кольцо» в Нормандии, и, когда их оборона была прорвана, путь перед западными союзниками был полностью открыт. Стремительно продвигаясь вперед, почти не встречая сопротивления, они натыкались на тонны брошенного провианта, сотни вагонов угля, бесчисленное количество забытых машин, на раненых немецких солдат и даже на грузовики, набитые трофейным бельем и духами. Деревни были украшены цветами, жители городов ликовали, преподнося освободителям вино и угощение. Выжившие немцы бросали оружие и бежали домой.