Охота на Волколака - стр. 34

Возразить мне приставу было нечего, тем более что я и сама пришла к тем же выводам. Отличная ширма для незаконных делишек – вхожий во все дома и кабинеты юный, талантливый городской репортер. Такой и наводку дать может и покупателя при деньгах найти. Для вора, вроде Осипова, настоящая золотая жила.

Я подняла взгляд на переставшего голосить призрака усача. Он, вместе со вторым моим преследователем, висел над потолком. Взгляды у обоих устремлены вдаль. Отстраненные, словно не замечали друг друга.

Кто же их убил? Вернее, за что? Дорогу кому перешли или не ту вещь взяли? Судя по пристальному взгляду Гордея, внимательно изучавшего успевший остыть труп, его терзали те же вопросы.

– Похоже, смерть наступила еще вчера, – задумчиво протянула я. – Поль Маратович скажет точнее, как и о содержании желудка и наличии ядов в крови. Но уже сейчас можно предположить, мы имеем дело с серией одинаковых смертей. И если убийца не нашел то, что ищет – преступления не прекратятся.

– Ищет? – удивленно вскинул правую бровь Ермаков.

– Ну да, – кивнула я. – Во-первых, пресловутые сорок пять рублей, найденные в руке первой жертвы. Именно такую сумму Борис Аркадьевич занял накануне у своего коллеги и клятвенно обещался отдать. А во-вторых, хотели бы просто убить, стукнули бы кулаком по голове, застрелили или ударили бы ножом и оставили умирать. А тут удушение. Долгая и требующая больших затрат сил процедура. Сначала добрались до Осипова, так как убийство произошло раньше. Денег не взяли, значит вещь больно ценная, не до мелочей. Осипов сдал сообщника. Пришли к Хвалёнову…

– Ежели искали тут, чего ж в комнате так прибрано?

Я пожала плечами.

– Возможно, вещь размерами велика, сразу в глаза бросается? Ну или Хвалёнов не стал ничего утаивать и либо отправил убийцу по третьему адресу, либо сразу все отдал. Впрочем, ему это, в любом случае, не помогло.

Пристав невесело хмыкнул.

– Иголку в стоге сена искать прикажите, Софья Алексеевна?

– Ну почему же иголку? Булавку с бусинкой. Нам известно, что человек, совершивший оба убийства, обладает недюжинной силой, раз с таким боровом справился, – кивнула я на покойного. – И ростом высоким, чуть выше Осипова. В первую очередь, необходимо обратить внимание на окружение Иглы. Хотя, я сомневаюсь. Не стал бы он о мужчине в твидовом костюме трепаться, если бы был замешан. Зону поиска придется расширить…

Договорить я не успела. Хлопнула входная дверь и в комнату ворвалась рыдающая навзрыд девица.

Небесное создание, на вид было воздушнее облака. Румяное личико. Небрежно собранные светлые волосы. Белый полушубок из песца. Красивое платье из замши. Ботиночки на каблуках, насколько мне известно с недавнего посещения обувного бутика, последний писк парижской моды.

Упав, во всем этом великолепии, на колени перед покойным, она спрятала лицо у него в ногах и запричитала:

– Боренька, свет мой! Ненаглядный! Горе ж то какое! На кого же ты меня оставил? Одну-одинешеньку!

Пристав, первым придя в себя, такого безобразия терпеть не стал. Взял несчастную за плечи. Грубо поднял.

– Потрудитесь объясниться, барышня, вы кто такая будете и как здесь оказались?

– Я… я… – всхлипывала она, все никак не в силах успокоиться. – Я Боренькина невеста.

– Невеста Бориса Аркадьевича Хвалёнова? – на всякий случай уточнила я. Девица, переводя испуганный взгляд с Ермакова на меня, кивнула. – Но насколько нам известно, он был женат…