Охота на ботаника - стр. 16

Я помню, как однажды мать сказала: «Гораздо интереснее светить в том месте, где ты не один из сотни светодиодов, а единственный яркий софит». На что мы с отцом дружно согласились.

Мать играла в театре и, похоже, переживала очередное увлечение молодым дарованием. В своей жизни я уже ко всему привыкла. В том числе и к тому, что люди способны выдавать за действительность многие вещи. И любовь тоже – если это удобно и устраивает двоих.

Мои родители любили друг друга, но еще больше они любили свободу и самих себя, и не скажу, что я их не понимала. Во всяком случае, в какой-то момент взросления я тоже стала верить, что партнер по жизни – это что-то вроде респектабельного друга, который не создает проблем и с которым комфортно в любое время года.

А себя можно растратить и на страсть. Особенно если страсть – дело твоей жизни.

Да, я в это верила, пока проклятый Купидон не свел меня с Антоном Морозовым и не всадил жестоко стрелу в мое сердце, пригвоздив к парню.

Мы не были вместе, но даже мысль о другой девушке рядом с Морозко, лишь умозрительное допущение, что Кудряшка может кого-то коснуться, улыбнуться или, не дай бог, поцеловать… приводило меня в отчаяние и гнев. Заставляло кровь течь по венам расплавленной лавой, находить его взглядом в коридорах университета и не отпускать.

Такого со мной не происходило никогда. И… Черт, с этим надо было что-то делать! Выздоравливать мое сердце никак не желало!

Видимо, я, забывшись, вновь озадачилась мыслями об Антоне, потому что бабушка вдруг улыбнулась и нарочито махнула на меня рукой.

– Ты мне надоела, Агнешка! Зудишь и зудишь. Еще и красотка хоть куда! Рядом с тобой я чувствую себя завистливой старой перечницей. Иди уже к своим парням! Они небось заждались. В прошлый раз один так названивал в домофон, что я уже думала вместо тебя на свидание пойти. Предложила ему составить компанию, а он отказался, представляешь? Невежа! Никакого уважения к старости!

Я встала из-за стола, за которым пила чай, и подошла к инвалидному креслу, в котором сидела бабушка. Присела рядом и поправила ее ноги. Ее сиделка и подруга – Любочка, женщина лет пятидесяти и просто душа-человек, поднялась было, чтобы мне помочь, но я ее остановила.

– Я сама. Извини, Дита. Не думала, что Эрик додумается искать меня здесь. Я уже предупредила его, что, если он еще раз тебя побеспокоит – оторву ему уши и все, что болтается ниже пояса. Меня не было несколько дней – уезжала из города, и, видимо, он решил, что я отсиживаюсь здесь.

Бабушка знала свою единственную внучку гораздо лучше ее друзей и совершенно справедливо скептически усмехнулась:

– Ты и отсиживаешься?! Девочка моя, но это же смешно!

Я пожала плечами:

– Согласна. Мы давно расстались, потом встретились, и ему вдруг показалось, что еще можно что-то вернуть. Он не понял мотива, а я не стала ничего объяснять. Вот и решили остаться друзьями.

Бабушка хохотнула:

– Узнаю себя. В твоем возрасте, Агния, я вертела парнями, как лиса хвостом, и всех по носу щелкала! Но неужели этот Эрик совсем не симпатичный?

Знакомый образ короткостриженого брюнета быстро промелькнул перед глазами и исчез.

– Ну почему же. Очень даже. Другим нравится.

– Ну так и не кисни дома! Сколько той молодости! Зажигай, пока горишь – ты у нас девчонка с головой. Тем более что весна на дворе!