Охота на ботаника - стр. 15
Черт! Мне нужны были деньги, и следовало хорошенько подумать, где их взять.
Около трех ночи отъехала загруженная машина, я забрал из складского помещения накладные и вошел в кабинет, где стояли столы менеджеров. Сев за один, внес в компьютер данные по отгрузке (как старший смены) и посмотрел на часы. Наступило время небольшого перерыва, когда можно было часа два отдохнуть, и я достал из рюкзака ноутбук. Раскрыв его, подключился к Wi-Fi, но прежде чем войти в интернет, открыл в Word текстовый документ с неоконченной рецензией на книгу…
Уже три года я вел на «Фейсбук» собственный литературный блог. Сначала не думал ни о чем серьезном, просто делился с друзьями и миром мнением о прочитанных книгах – слишком много было мыслей в моей голове, слишком много желания высказаться и внутреннего противоречия. Но неожиданно блог обрел популярность, пошел отклик, и подписчиков прибавилось. Теперь их у меня насчитывалась не одна тысяча – тех, с кем я вел диалог на своей странице.
Однако в последнее время с необходимостью думать о будущем свободного времени убавилось. Я уже не глотал книги запоем, как когда-то, будучи не в силах утолить жажду знаний и впечатлений. И все же старался читать каждую свободную минуту – дома, в транспорте, в университете.
Мысли никуда не ушли, они по-прежнему жили во мне – целый хаос идей самого разного характера, как и потребность их изложить, что я и делал. Иногда в рецензиях, иногда в разговоре в сети, в научных проектах, а иногда в рассказах. Последние, правда, я никому не давал читать, кроме сестры, но Крис они нравились, и пока мне этого было достаточно.
Я закончил рецензию, закрыл ноутбук и потянулся. Диспетчер сообщила, что машина на разгрузку в отделение прибудет к пяти часам утра, а значит, у меня оставался еще целый час.
Я вернулся на склад и уснул – так же, как ребята, прикорнув на диванчике возле коробок.
POV Агния
Сегодня она выглядела намного лучше – почти так же хорошо, как я ее помнила – короткие кудри завитого парика и легкий макияж. Она по-прежнему была очень худа, но после месяца лечения в израильской клинике к ней вернулся аппетит, заиграло румянцем лицо, а с ним и настроение улучшилось. Я любила, когда она улыбалась – в этот момент я вспоминала свое детство и нас. Бабушка всегда говорила, что мы – команда. Именно так я ей и ответила, когда, узнав о ее болезни, к недовольству родителей, оставила учебу за границей и вернулась домой: «Мы команда, Ба! А учиться там я никогда не хотела, ты же знаешь».
У бабушки всегда было отличное чувство юмора, а вот терпения не наблюдалось. Потому и сейчас она прервала мой рассказ о командировке отца в Южную Америку нетерпеливым взмахом руки:
– Последние десять лет мне кажется, что мой единственный сын – не потомок польского дворянина, которого я воспитывала соответственно, а герой сериала «Следопыт» в пыльнике и сапогах, которому дали карту страны Эльдорадо, но забыли упомянуть, что эта страна – миф. И теперь он ищет ее до крови из носу, но все никак не может найти. Это никогда не закончится, Агнешка. Я вижу его по телевизору чаще, чем в жизни, и уже перестала надеяться, что ему надоест. И тебе не советую!
Мой отец, сделавший в прошлом отличную карьеру актера кино, а после – с легкостью с ней расставшийся, сейчас вел на телевидении известное шоу о путешествиях и различных гонках по всему миру и редко появлялся дома. Его породистое, красивое лицо с ямочками и узнаваемой улыбкой сердцееда нравилось зрителям, крепко держало рейтинг, и каналы платили за этот рейтинг большие деньги. Пожалуй, мы могли бы жить в Малибу, если бы кого-нибудь из нашей семьи это прельщало. Но – увы. В этом отношении я была дочерью своих родителей.