Огонь в твоих глазах. Испытание - стр. 25
– Кира, очнись! – Курсант протянул было руки, но, едва коснувшись сияния, резко отдернул – сработал инстинкт самосохранения: – Кира, миленькая, открой глаза!
6.
Кира пролетела над вершинами покрытых снегом холмов, пересекла извивающееся русло Широкой и понеслась над гладкой как стол степью, испещренной скальными выступами, редкими рощицами и темными пятнами сартогских стойбищ. Сделав плавный разворот, она стремительно снизилась. Пейзаж смазался и замелькал, как ополоумевший – от такой скорости. Аж дух захватило! Восторг переполнял и заставлял душу петь. Она то порхала ласточкой, то падала коршуном вниз, чтобы пронестись, едва не касаясь земли и вновь взмыть высоко вверх, к самому небу.
Но вдруг что-то случилось. Белоснежное покрывало осталось позади, сменившись бурой равниной, а впереди у горизонта клубилась какая-то дымка. Внезапно Киру одолела безотчетная тревога. Она хотела было остановиться, но не смогла. Ее тянуло туда, будто на сартогском аркане. Громом среди ясного неба пришла мысль – Излом! О нем она, как и любой житель Княжества, слышала много. А как та, чья жизнь прошла в Приграничье, еще больше. Опять же что-то дядька Боян сказывал, что-то отец, но она и не представляла, какой он на самом деле. Отсюда сверху Излом казался уродливой нарывающей раной, будто кто вспорол кожу тупой пилой, да так и оставил гнить без лечения. Протянулся он откуда-то с востока из степи и до самого горизонта на севере. И по виду вроде овраг не овраг, да только дна не углядеть – скрыто в тумане, и в ширину не меньше Широкой. Да и не столько его вид вызывает отвращение, сколько исходящий от него ужас.
Как не старалась охотница вырваться и улететь прочь, но будто держал кто, да затягивал. Она попробовала закричать, но бестелесная оболочка не позволила издать ни звука. Внезапно движение ускорилось, и Кира осознала, что падает прямо в самое сердце ядовитого тумана. Стало так страшно, что показалась – вот она смерть. Следом пришла другая мысль: «А умереть-то, может, и лучше». Проносясь через мутные зелено-бурые клубы, охотница потеряла ориентацию, не понимая, где верх, а где низ.
«Боги, помогайте! Керун! Киалана!» – Кира страстно возжелала спастись, и ее тут же окутало голубоватое сияние. Даром что сама она не то призрак, не то бесплотный дух. Вспомнился разговор об отце. Излом выпил его силы, и он умер, а что же будет теперь с ней?
В это время падение плавно прекратилось, и она оказалась на самом дне, зависнув над прозрачной и гладкой, что лед на озере, поверхностью. Видела она лишь на несколько шагов вокруг, туман не приближался к защите, но и не позволял ничего рассмотреть. Внизу под ногами, если бы они у нее сейчас были, метались какие-то тени, будто сомы в мутной воде. Почуяв присутствие живой души, устремились со всех сторон к месту, где Кира находилась. На прозрачную преграду снизу обрушились сотни ударов. Охотница не слышала ни звука, но могла поклясться, что они издают неслышные вопли, от которых ноют зубы. Внезапно где-то вдалеке раздался небывалой силы удар. Затем еще один. Казалось, он встряхнул само мироздание. И вот теперь-то стало страшно по-настоящему.
По прозрачной поверхности зазмеилась трещина. Медленно разрастаясь, зигзагами выползла из тумана, и не было ясно, где у нее начало, но проверять Кире совсем не хотелось. Новый удар, и трещина увеличилась еще на целое коленце. Охотница даже предположить боялась, что или кто рвется наружу, но чувствовала, встреться с ним – и смерть точно покажется самым желанным, что есть на свете. Нечеловеческим усилием Кире все же удалось вырваться из ловушки. То, что удерживало, будто отпустило. Преодолев туман, она взмыла в воздух и полетела на юг, стремительно набирая скорость. Охотница больше не резвилась и не играла, она спешила туда, где осталось ее беззащитное тело.