Офицерат. Магия в нашей крови - стр. 35
Второй фронт открылся с самого неожиданного фланга.
— Кто это? — сухо спросил Блейн, встав рядом.
Девчонка — да как ее звали-то вообще?.. Вот для чего не помешала бы память аналитика: хоть помнил бы, с кем кувыркался, ну или обещал это сделать. Девчонка смерила Блейна взглядом и, конечно же, сделала неправильные выводы. Ее миленькое личико сделалось красным и злым, но через секунду она себя пересилила и улыбнулась.
— Третьей возьмете? — поинтересовалась, глядя Тибериусу в глаза. — Я А3. А минет делаю не хуже, чем А1!
Звучало заманчиво. Хоть Джонатану и не нравились юные девицы, вешающиеся на шею, но вероятности, что однажды он даст девчонке возможность продемонстрировать свой талант, он не исключал. А потом ответил достаточно мягко:
— Не сегодня.
Девчонка была неглупа — поняла, что настаивать не стоит.
— Ладно, — согласилась, поиграв желваками. — Надолго не прощаюсь, — и она скрылась в толпе.
— И много тут разбитых тобою сердец? — поинтересовался Блейн все также сухо.
Тибериус дернул плечом и пошел вперед.
Максимус знал, что адаптанты гиперсексуальны. Магия разгоняла все процессы в организме, в том числе и либидо. Секса хотелось много и часто, если не сказать постоянно.
Но примерить роль сердцееда на начальника Боевого отдела оказалось непросто. Максимусу казалось, что Тибериус непременно выберет себе в партнеры кого-то под стать себе, с уровнем не ниже А2, чтобы не бояться в порыве страсти сломать пару ребер.
Девчонка же, так обрадовавшаяся появлению Тибериуса в клубе, была совсем юной. Возраста согласия уже достигла, боссы Спеладрома не настолько обнаглели, чтобы переступать еще и эту черту, но до диагностики в Академии магии еще вряд ли доросла. И, конечно, врала про А3 класс.
Хоть Тибериус и сам выглядел на десять лет младше, пообщавшись с ним теснее, Максимус стал про это забывать. Возраст и опыт выдавали взгляд, речь и в принципе все его поведение. И представить его с этой пигалицей… Нет, этого Максимус решительно не мог понять, даже с учетом особенностей психики адаптантов, их гормонального статуса и манеры воспитания.
— Немало, — Тибериус чуть повернул голову, отвечая на вопрос, и сережка с крестиком качнулась, снова напоминая, что для других людей здесь этот человек был кем угодно, но не Начальником Боевого Отдела. — Но не волнуйся, сегодня в моих мыслях только работа, — он усмехнулся, облизнув губу, и Максимус только сейчас заметил, что и в языке у него вдета “штанга” с крупным блестящим шариком.
— Что-то не похоже, — покачал головой Максимус. — В этом месте буквально воняет неприятностями, а ты выглядишь как мощный магнит для них, — Он глянул на проколотый гвоздем сосок, торчащий из разорванной майки. — Ты не говорил, что в этом заведении не только Гас знаменит.
— Не волнуйся, — Тибериус усмехнулся кривоватой усмешкой, которая весьма шла к его сегодняшнему образу. — Меня все любят. Или почти все… — и, кивнув на прощание бармену, потянул Максимуса в одну из ведущих вглубь Спеладрома дверей.
Максимус шагнул в темноту, одновременно входя в форсаж: шутки кончились, теперь надо слушать, замечать и запоминать все, что происходит вокруг. Расположение помещений, кто там был, имена, лица. Подмечать, как люди разговаривают с Тибериусом, чтобы потом, “прокрутив” в памяти события сегодняшнего вечера, с уверенностью сказать — этот был с тобой откровенен, а вот этот что-то скрывает.