Офицерат. Магия в нашей крови - стр. 34
Джонатан ухватил Блейна под локоть и потащил за собой.
— Поменьше раскрывай ротик, сладкий, — прошипел он, когда они отошли от дверей. — Лучше слушай да запоминай своими гениальными мозгами.
— Я успею и то и другое, сладкий, — прошипел в ответ Блейн, добавив в последнее слово столько сахару, что у Джонатана заныли зубы. — Моя реакция стандартна и вызывает раздражение. А раздраженный человек просто не способен быть подозрительным.
— Зато раздраженный человек способен дать тебе в зубы! — отрезал Джонатан. — А так как ты вряд ли сумеешь отрастить их заново, то лучше не стоит никого здесь провоцировать.
— В случае чего моя страховка покроет импланты, — Блейн явно не собирался сдаваться без боя. — Но явиться в понедельник с фингалом — плохая идея, так что я буду нем как рыба, — добавил, видимо, представив переполох в Офицерате, и как прокомментирует случившееся Федосий.
Ответить Джонатан не успел.
— Тибериус! — раздался громкий крик, едва они вошли в переполненный зал “отсадника”. Здесь люди смотрели расписание игр, записывались на участие и клали деньги на игровые карты. — Сука, чтоб я сдох! Тибериус собственной персоной!
— Где эта сучка? — тут же подхватили с другого конца.
— Сукин сын!
— Да твою ж мать, и правда он!
Со всех сторон к нему повалили приятели, товарищи и просто знакомые. Даже не обладая магически разогнанной памятью, Джонатан помнил их всех — с кем-то он дрался на ринге, кому-то перебил пару ставок, с кем-то пил, с кем-то спорил, а с кем-то даже трахался в туалете.
— И где ты столько времени тер свою шкуру? — громогласно спросил из-за своей стойки Пегий. Огромный детина, настоящего имени которого не помнил и он сам, работал барменом, сколько Джонатан ходил в Спеладром. — Парни, по пинте пива за мой счет! Мартышка Сью поставил тысячу, что ты больше вообще сюда носа не сунешь.
— Я-то? — Джонатан вздернул бровь. — С хера ли бы? Потому что отпиздил Майкла? Так это ему же досталось, не мне. Он, кстати, как? Выжил вообще?
— Да что ему сделается, через неделю снова в клетке скакал, — отмахнулся Пегий, ловко наливая пиво по высоким стаканам. Один из них он метнул вдоль стойки к Блейну. К удивлению Джонатана, тот поймал стакан: среди адаптантов ходили слухи, что аналитики и менталисты не притрагиваются к спиртному. Берегут свои драгоценные неповторимые серые и белые нервные клетки, или что там у них неповторимое. — А ты-то чего заявился? — Пегий сунул стакан и Джонатану, не забыв поставить рядом бокал с щедрой порцией виски. — Смуту навести или скуку развеять?
— Второе, — Джонатан опрокинул в себя оба стакана один за другим. — Смутами я в последнее время по горло сыт.
— Ну, та девчонка, что тебя окучивала, до сих пор тут регулярно трется, — хмыкнул Пегий. — Сказать ей, что ты проявился, или, наоборот, молчать как рыба?
— Молчи, — поморщился Джонатан. — Вот только соплей мне не…
— Поздно, — Пегий усмехнулся и посмотрел ему через плечо.
— Тибериус! — к ним протиснулась смазливая девчонка-адаптант, разукрашенная всеми цветами радуги, причем не только косметикой, но и краской, и татуировками. — Ты здесь!
— Ага, — Джонатан начал лихорадочно прокручивать в голове варианты, как отшить девицу. Когда-то очень давно он неосмотрительно выдал ей аванс, и девчонка, кажется, решила во что бы то ни стало стрясти с него все сексуальные долги.