Одна вторая - стр. 2
Она кладет в тарелку только что приготовленную курицу с картошкой и ставит передо мной.
– Чай будешь?
«Сегодня, может быть, обойдемся без вина», – мелькает мысль.
– Как вчера время провели?
– Да… ничего особенного. Посидели у Светки, выпили вина. Я у нее осталась. Помнишь Яну, ну, подругу Светы, она еще с таким лысым встречалась, который тогда водку пил?..
Я почти не слушаю и, несмотря на расслабленный вид, в мозгу напряженно пытаюсь свести концы с концами и докопаться до сути. Она ночевала у Светки. Они были вдвоем? Конечно нет.
– …Она мне рассказала, что…
– Вы вдвоем были?
Легкая, на доли секунды, растерянность.
– Да.
Явно врет.
– У тебя есть кетчуп?
Поели. Подошла, села ко мне на колени, начала целовать. Щенячий взгляд, как бы извиняющийся, как будто говорящий: «Делай со мной что хочешь». Отчего нет, если на то пошло? Моя рука скользит по гладкой коже ее бедра, отодвигая податливую юбку…
Идем в другую комнату, где устраиваемся на старом, доживающем свой век диване, и освобождаем друг друга от одежды. На внутренней стороне ее бедра замечаю синяк, полученный как будто оттого, что кто-то схватил. Кожа у нее такая: чуть схватишь, или стоит слегка удариться, и остаются следы. Но тем местом так просто не ударишься. Решаю, что сейчас надо завершить начатое, а потом уже разобраться с этим вопросом. Она старается… Я смотрю на ее ритмично качающуюся голову и думаю, что, не исключено, за эти сутки я не первый…
После лежим и молчим. Говорить мне, честно говоря, не хочется, но надо уже прийти к разрешению вопроса, и не столько из ревности, сколько для того, чтобы удовлетворить собственный аналитический ум и похвалить его за прекрасную работу.
– Что это? – спрашиваю, указывая на синяк.
– Это я… ударилась… О спинку кровати…
Встаю с дивана, начинаю одеваться.
– Ты куда?
– Куда? Какая разница! Ты меня за идиота считаешь?!
– Валера, подожди!
– Кто был вчера?
– Света… и… два друга ее… Но ничего не было! Мы просто выпили! Не было ничего! Слышишь?!
Продолжаю одеваться. Она дальше несет какую-то чушь в попытках оправдаться, входя в истерический кураж со слезами и дрожащим голосом. Тушь начинает растекаться по некрасивому уже лицу, растрепанные волосы нелепо свисают, голое тело в странной умоляющей позе выглядит жалко. Не хочется на это смотреть.
Иду в коридор, надеваю куртку. Она за мной:
– Валера! Не уходи! Я прошу тебя, не уходи!
– То есть ты трахаешься с кем попало, а потом: Валера, не уходи?!
– Я не хотела… то есть… не было ничего… Не было… Прости меня…
Вцепляется в рукав моей куртки. Господи, смотреть на нее противно и в то же время жалко.
– Наташа, отпусти, пожалуйста. Порвешь еще. Иди оденься, что ли.
Поворачиваю ручку замка, открываю дверь.
– Валера, не уходи! Я люблю тебя!.. Ты же придешь? Прости… Ну прости… Ты же придешь еще, да?.. Я же…
Выхожу, закрываю за собой дверь, слушая всхлипывания, мольбу и какие-то завывания. Не спеша спускаюсь по лестнице вонючего подъезда.
Почем мне знать, приду я еще или нет…
Счастлива
– Когда у меня был турок, я думала, что лучше них никого нет. Но когда у меня появился Гриша, я поняла, что и турки – не то…
– А как же наши?
– Наши… Ты еще про моего мужа спроси… Никак. Да кто угодно лучше. Ахмет, конечно, страстный был. Но вот настоящий кайф – это негр. Попробуешь с негром, и никого больше не надо.