Одна нога здесь… Книга первая - стр. 17
– Представляешь, Вятша, я почувствовала, что изба словно превратилась в чудовище, поджидающее свою добычу. Как будто зверем стала каким-то! Стоит тронуть внутри хоть что-нибудь, и этот зверь оживёт, перестанет прикидываться вещами и набросится. Когда это случилось, я была снаружи, вышла да тотчас обратно собиралась зайти… И тут почуяла! Мой дом уже мне не принадлежит, и я не могу зайти внутрь. Не хочу даже! И куда бедной ведьме было податься? Помощи моей, когда кому надо, всяк ищет, матушкой родной зовет, но чтоб в гости принять, так ни одна живая душа не согласна. Как же – ведьма! Вот и пришлось из городу пойти прочь. Думала, в лесу поживу пока, нам, ведьмам, он как дом родной, а заодно решила погадать – там по пути перекрёсток трех дорог имеется, самое доброе место для ворожбы. Умом-то пораскинула и понятно стало, что всё это проделано не ради меня, – меня можно было бы поймать как раз тогда, когда я была в доме, – а против кого-то ещё, кто вскоре должен был бы ко мне пожаловать. Так что погадала я, поворожила немного, и с удивлением узнала, что ожидать следует тебя. – Она перевела дух. – Всегда знала, что мы снова встретимся, хотя предположить такое мне бы и в голову не пришло!
Она смущённо примолкла, переглянувшись с зардевшимся Яромилычем.
– Хотела поспешить к тебе домой, или по пути перехватить, да времени на то, как оказалось, не было уж – ты вот-вот ко мне в избу пожаловать должен был. Тогда я и наколдовала так, чтобы моя записка появилась, когда ты зайдешь в дом, но не сразу, а немного позже. Так, чтобы ты её появление заметил да подобрал. Не знала только, где лучше встретиться, и решила, пусть будет у Кривой Березы. От перекрестка до нее рукой подать было, да и место тебе знакомое. А на бересту слово огневое сказала, чтобы сгорела она, когда ты её прочитаешь. Это для того, что бы никто не выведал про наши планы. Ты уж прости, не сообразила, что огонь ту тварь разозлит, и она сама на тебя кинется…
Яромилыч слушал и кивал. Что ж, тут все понятно. Но кто наступает ему на пятки? Зачем на него объявили охоту? Кто, всё-таки, затеял это хреново оживление? Именно это он и спросил у ведьмы. Любава не знала.
– Видишь ли, Вятша, я ведьма, а не ясновидящая. Так глубоко на бобах мне угадать никак невозможно. Но ворожить – ворожила, и то, что узнать смогла, расскажу.
– Кому и зачем ты сдался – ведать не ведаю, но только впутался ты, Вятша во что-то страшное, где силы замешаны очень могучие. О том несложно догадаться, если принять в расчет хотя бы заклятие, чтобы мой дом превратился в ловушку.
Яромилыч возмущено фыркнул:
– Да ни во что я не вляпывался! Жил себе, никого не трогал!
– Ну, раз не сам ты в это влез, значит, так обстоятельства сложились. Чую, затевается что-то такое, что всему миру жарко может стать! И начало здесь, у нас… Дом мой, что ожил да тебя пожрать хотел, это только первая ласточка, потом, как видится мне, будет много других бед на твою головушку. Какие они будут, как и когда – одни лишь Боги ведают! Знаю ещё одно – надо тебе лестниц приставных стеречься. На бобах когда ворожила, выходило, что лестница тебе – опасный знак. Вот. А другие напасти, кто ж их сосчитать может… – Она задумалась. – Зуд у тебя ведь не случайно появился, думаю, что и дальше, когда опасность грозить будет, снова чесаться начнет. Ты к этой примете прислушивайся. Ну, а я тебе не только советом, но ещё и делом помогу. На-ка вот.