Одиссей в бинарном мире - стр. 3
Почти докурив сигарету, я раскрыл правую ладонь – пальцы дрожали по-прежнему. Я прижал окурок к ладони и отрешенно наблюдал, как комочки пепла, мягко сдуваемые ветром, летели в сторону больницы.
Это же все не по-настоящему? Я взглянул на здание, и осознание действительности пришло вместе с болью в руке. Серая бетонная конструкция контрастировала с голубым бездонным небом; вместе они являли собой аллегорию отчаяния и надежды.
Еще четыре года… четыре…
Ошарашенный, я уставился на ожог на руке. Слабая вибрация вернула меня в реальность. Я достал мобильный из кармана. Желания отвечать у меня не было.
– Ну же, четыре пропущенных! Неужели непонятно? – зашипел я на аппарат, будто тот, кто звонил, мог меня слышать. Звонящий не услышал. После пятого звонка я почувствовал, что должен ответить. На шестом сдался.
– Привет! – весело пропела Ванесса.
– Привет, Несс, – ответил я без энтузиазма.
– Ты скоро приедешь? Я собираюсь начать готовить пасту.
– Отлично… Да, скоро буду.
– Кстати, как прошел прием у доктора?
– Дома расскажу… Пока.
Еще секунда, и я бы взорвался.
Я закрыл глаза и поморщился, когда открывал дверь своей машины… Не из-за сигаретного ожога. Как я смогу объяснить то, чего сам еще не понимаю?
Глава 2. Пустые желудки
Я с силой захлопнул дверь в машине, резко завел двигатель. Мне нужно было выпустить пар. Я не думал о своей жизни и не о диагнозе. Возвращаясь домой, я разглядывал изысканные березы, что росли вдоль извилистой дороги, огибающей Арлингтон-Уолк, молодые тополя, вытянувшиеся в ровную шеренгу по обочинам Алкрей-авеню. Деревья дышали осенним воздухом, легкий бриз ласкал их пунцовые листья. Я размышлял о том, как должно звучать сейчас червонное золото этих листьев, похожих на перья сказочных птиц на фоне неба, позолоченного солнцем. Оно потемнело, лишь только стрелки часов на приборной доске приблизились к 18:05. Повернув еще два раза налево и оставив закатное солнце за спиной, я припарковался перед нашим домом.
Каждая вилла в переулке Монтпилиер-террас была уникальной. Однако об уникальности, как и о красоте, у каждого свое представление. Планируя дома на нашей улице, от первого до девятого, архитекторы один за другим увлеклись использованием открытых пространств, органичного света и простых геометрических форм.
Фасад дома наших соседей – номер шесть, – состоял из двух крест-накрест расположенных прямоугольников: вертикальный имел нижнюю часть из прозрачного стекла и верхнюю, обшитую березовыми досками. Что касается горизонтальной панели, она была перевернута, и в ее стеклянную часть встроили два овальных балкона; массивная вогнутая крыша придавливала их обоих, как могильная плита. Минималистичный дизайн – так называют эту безвкусицу архитекторы, и мое желание видеть ее каждое утро так же минималистично.
Наш дом (номер четыре) – другое дело. Возможно, он мне нравится только потому, что он – наша обитель. Но я признателен архитектору, ограничившемуся использованием только одного многоугольника – черепичной треугольной крышей с идеально встроенной террасой. Этакий огороженный анклав внутри Монтпилиер-террас.
Все еще подавленный, я позвонил в дверь. Несс мгновенно распахнула ее.
– Быстрее, я почти закончила! – поторопила она и исчезла на кухне.
Увидев ее яркие темные глаза, которые могли умерить самые сильные штормы лишь одним взмахом ресниц, я почувствовал, что вернулся, хоть и на короткое время, в свое прежнее