Одинокие сердца - стр. 20
Или этот бородатый неандерталец запугал бедную Злату? Заставил с ним встретиться, а теперь шел вместе с ней домой.
Для чего?!
– Я не к тебе пришел, а к Злате, – огрызнулся Павел и протянул к ней руку, – Злат, ты как? Проводить тебя?
Реакция Михаила была молниеносной.
Он с силой ударил поверх чужой руки и рявкнул:
– Ты что, урод, берега попутал?! Руки свои грязные убрал!
Павел Сергеевич согнулся пополам от боли. Удар был такой ощутимый, что мужчина на автомате мысленно выставил себе предполагаемый диагноз – ушиб мягких тканей, предположительно перелом, необходим рентген.
– Миша, не надо! – испуганно вскрикнула Злата. – Паша!
Она хотела ринуться к Павлу, но Михаил властно взял её за руку и потянул к подъезду.
– Он большой мальчик. Справится, – равнодушно заявил он, но внутри него все уже закипало от злости.
– Не справится, нельзя так! Так неправильно! – Злата попыталась вырваться, но Михаил не отпускал её. Мало того, вскоре его рука властно обхватила Злату за плечи.
Ни вырваться, ни вздохнуть!
Злата ощущала себя куклой, за которой все решили.
Сердце её разрывалось от переживаний за Павла и страха, что все плохо закончится.
– Изверг! Что ты делаешь?! – крики матери Златы наполнили морозный воздух оглушающим звоном.
Как в плохом фильме, из подъезда выбежала Полина.
Полы наспех накинутой куртки развевались, как зловещая мантия. Женщина пробежалась взглядом по дочери и её спутникам.
Глаза её округлились дважды – первый – когда она увидела с кем была её младшая дочь, второй раз – когда женщина заметила Павла, с лицом мученика прижимавшего ладонь к своей груди.
– Мама? – Злата стала еще белее.
Почему мама дома, а не на заводе? Что будет? Как быть?
– Мама, – с широкой улыбкой повторил Михаил.
Кажется, он был единственным, у кого сейчас было хорошее настроение. Оно и понятно – выпустил немного пара, и жизнь заиграла новыми красками.
– Какая я тебе мама? Ты! Злата, кто это? – делая вид, что впервые увидела Михаила, вопросила Полина.
Злата молчала, не было у нее сил говорить. Удержаться бы на ногах, не грохнуться позорно в обморок.
Мать, не замечая её состояния, продолжала атаковать:
– Почему он трогает тебя?! Господи, у тебя что с ним, шпили-вили?
– Мама, а почему вы делаете вид, что мы не знакомы? Мы же виделись! Я приходил к вам, и вы утверждали, что Злата уехала в Москву учиться, – сохраняя спокойствие, произнес Михаил.
Но Полина словно не услышала его вопроса.
– Проваливай! Я сейчас полицию вызову! Убери руки от моей дочери, наркоман несчастный! – женщина, словно гарпия, ринулась в сторону Михаила и Златы, но тот выступил вперед, тем самым закрывая собой девушку.
– Ты! – Полина попыталась ударить его по лицу, однако Михаил перехватил её руку и сжал запястье, тем самым не позволяя ей пошевелиться.
На пару секунд их взгляды встретились. Наивно полагая, что отлично разбирается в людях и умеет влиять на них, Полина испытала страх, когда разглядела пугающую темноту в глубине карих мужских глаз.
Ей стало не по себе, и, желая защититься, женщина вновь начала виртуозно играть.
– Ай! – жалобно выдохнула Полина, и по её щекам побежали слезы. – Дочка! Стоишь, молча смотришь, как это изверг мне руку ломает! Мать родную убивают, а она стоит!
Михаил разжал пальцы, но было поздно.
Злата, подхваченная удушающим чувством вины, рванула к матери. Рука Михаила сползла с девичьих плеч. Он не стал мешать ей. Понимал – сделает еще хуже.