Одинокая сосна - стр. 20

Но успокаивал себя мыслью о том, что если что-то даже не совсем сложится так, как мы планировали, то это не беда. В конце концов, когда-нибудь можно будет взять и «реванш». Да и впереди нас ждёт целая жизнь вместе, которая будет наполнена и другими счастливыми моментами. Которых – я не сомневался ни секунды – у нас будет очень и очень много.

И в этом я ничуть не ошибался. Не знал лишь того, как будет больно потерять Настю, сконцентрировав в ней весь свой мир и свою жизнь… В ней и только лишь в ней заключалось моё счастье, теперь безвозвратно потерянное.

Большие круглые часы с белым циферблатом, повешенные Игорем на стене гостиной в первый год, как они переехали в Калининградскую область, тихонько тикали, смещая стрелки, которые почти достигли двух часов дня.

Игорь с самого утра сидел, медленно и мерно покачиваясь, в кресле-качалке. На его коленях примостился, свернувшись калачиком, Чуи и мерно посапывал, иногда слегка подрагивая. Глаза Игоря были направлены в одну точку в сторону окна напротив, но задумчивый взгляд затуманен, словно он смотрел куда-то внутрь себя. Сегодня он не выполнил ни одного пункта из своего ежедневного расписания. Даже не побрился: как только проснулся в шесть часов утра, то накинул махровый банный халат и, доковыляв до гостиной, уселся в эту самую кресло-качалку. Единственное, что нарушало сгущавшуюся тишину, так это проклятый кашель, который в последние дни донимал Игоря всё сильнее и сильнее.

Всё дело в цепочке размышлений, которые незыблемо обращали его к воспоминаниям о Насте. Отчего-то в этот день ему вспомнился один из непродолжительных промежутков времени, когда он в течение двух лет стал регулярно заболевать ангинами, несмотря на то, что до этого если и болел чем-либо в принципе, то совсем редко – не более раза в год. Да и то мог пролежать в постели от силы дня три. В тот период – измученный рецидивами ангины, – раз за разом Игорь упорно старался выполоскать всю заразу и забрызгать всеми сподручными средствами. Тогда как Настя, утешая его и окружая всевозможной заботой, уговаривала не заниматься бесполезным самолечением и записаться к врачу. А на пятую или шестую ангину и вовсе подняла вопрос о том, что, быть может, Игорю бы стоило удалить миндалины. Но, во-первых, Игорь всё ещё надеялся на свой иммунитет – хоть вера в него и начинала пошатываться. Во-вторых, он очень не любил больницы и походы в них. Со всеми этими «войнами» в очередях, давками и суетой. Когда-то его было буквально не затащить туда. Только если ради каких-то справок для работы по бюрократическим причинам. Или для посещения стоматолога – Игорь страдал из-за вечных проблем с кариесом и при этом ненавидел зубную боль. Во всём же остальном он предпочитал придерживаться постулатов «время лечит» и «само пройдёт», из-за чего нередко бывало, что получал нагоняй от Насти.

Ну а касательно тонзилэктомии в принципе… Игорь и в страшном сне представить себе не мог, что ему придётся провести в стационаре не менее недели. Да и в принципе не очень хотел, чтобы ему ампутировали что-либо. Пусть и такой его кусочек, как переставшие справляться со своей задачей миндалины. Отбиваясь от уговоров, Игорь неудачно пошутил, что если и окажется под ножом какого-нибудь врача, то только патологоанатома и, разумеется, в первый и последний раз. Тогда они сильно поругались… Если Настя что и не любила, так это тему смерти, особенно в шутливой манере.