Один шаг в Зазеркалье. Мистический андеграунд (сборник) - стр. 71

Все поднялись, приветствуя Джи. Гиацинта возникла вдруг рядом с ним, взяв его под руку. В другой руке ее был большой бокал, наполненный шампанским. Высокий человек в черной рубашке встал на стул и стоял, плавно покачиваясь, готовый, казалось, в любой момент упасть. Я обратил внимание на его необычайно подвижные брови, которые изгибались вверх и вниз в такт всем его жестам и покачиваниям. У него был заметный шрам на лбу и короткий сухой нос своенравного человека.

– Дорогой мэтр, – произнес он, изысканно выговаривая слова, – мы счастливы видеть вас сегодня, хотя повод собраться здесь показался нам странным. Splendor Solis сегодня гуляет – и я пью за ваше ослепительное бытие!

Гиацинта повела Джи на почетное место во главе стола, а я сел на ближайшее свободное. Справа от меня был странно одетый восточного вида человек с яркой тюбетейкой на обритой голове, а слева – высокий парень в дорогом на вид костюме и ярко блестевших черных туфлях из мягкой кожи. Восточного человека звали Эльдар, а франта – Достоевский. Рядом с Джи сидела небольшого роста женщина в квадратных очках; она пристально посмотрела на меня и спросила Джи:

– Папуля, что это за мамасика ты с собой привел?

– Этот подлещик приехал ко мне из Молдавии, – ответил Джи.

Дама заинтересованно посмотрела на меня, но я от застенчивого высокомерия отвел от нее взор.

Мне показалось, что она выглядит весьма незначительно, ибо я мечтал найти более интересную даму для вальяжной беседы. Но не успел я толком осмотреться, как вдруг ко мне подошел старик очень маленького роста с длинной бородой, в синем кителе и офицерских сапогах.

– Владимир Иванович, – представился он и, достав из-за пазухи фляжку, торжественно произнес:

– Выпей моего целебного напитка для разотождествления с миром!

Я пришел в замешательство и, небрежно отвинтив пробку, брезгливо понюхал содержимое.

– Настойка-то у вас с подозрительным запахом, – ответил я с вежливой миной. – Не пью-с такие.

Старичок лихо опрокинул в себя полфляжки и, придя в возбужденное состояние, стал отплясывать гопака и что-то выкрикивать. Я удивился такой вольности, но окружающие находили его выходку вполне естественной. Я набрался смелости и решил завязать разговор со своими соседями.

Я спросил Эльдара, давно ли он знает Джи.

– Слишком давно, – ответил он недобро улыбнувшись и повернулся к своей соседке, женщине лет тридцати с короткими черными волосами и черными непроницаемыми глазами. Я тоже повернулся к своему разодетому соседу и спросил, который час, чтобы как-то прервать натянутое молчание.

Достоевский нехотя посмотрел на часы и из-за этого опрокинул рюмку, которую держал в руке, на свои роскошные брюки.

– Пол-одиннадцатого, – ледяным тоном сообщил он и стал салфеткой тщательно тереть образовавшееся пятно.

Он с большим трудом удерживался, чтобы не нагрубить мне. Я встал из-за стола, но тут меня схватил Владимир Иванович, все еще плясавший гопака, и закричал:

– Гурий! Ты Сталин! Ты Полярная Звезда! Пляши!!!

Я посмотрел на сидящих эзотериков: все как будто ждали с любопытством, как я отреагирую. Я нехотя сделал несколько «па» и постарался поскорее снова занять место за столом, чтобы не привлекать к себе внимания Владимира Ивановича.

Единственное свободное место было возле дамы в очках, и я сел рядом с ней.