Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1 - стр. 58

Основными методами «сворачивания реформы» или усиления контроля стали: некоторое увеличение показателей отчетности (например, вернулся показатель поставок по договорам); сокращение для предприятий возможности распоряжаться своей прибылью и, в частности, значительные ограничения на перечисление ее в фонд заработной платы; включение фонда развития производства в фонд капитальных вложений, что не давало предприятиям возможности строить то, что бы им хотелось (те же административные, спортивные и жилые помещения); изъятие накапливающейся в результате всех этих запретов прибыли в госбюджет323.

Однако сам Косыгин продолжал продвигать отдельные элементы реформ. Так, например, 5 сентября 1973 года на совещании по рассмотрению плана развития сельского хозяйства на 1974 год он настаивал на том, что директора должны сами решать, что им нужно построить быстрее – производственные или жилые (то есть дома для сотрудников) помещения, если строительные мощности ограничены324. Здесь его позиция расходилась с позицией председателя Госплана Николая Байбакова, который по итогам 1973 года констатировал провал еще не закончившейся девятой пятилетки, которая по планам ведомства должна была быть нацелена на первоочередное развитие сферы потребления. Причиной этого стали не только масштабные неурожаи 1972–1973 годов, но и «распыление ресурсов», выделенных на капитальное строительство, по одновременно возводимым многочисленным объектам и «разбазаривание» выделенных для этого материалов – металла, леса, цемента. Впрочем, по мнению выслушавшего этот доклад на заседании Политбюро Брежнева, виноват в таком состоянии дел (неправильном планировании и слабом контроле за расходом ресурсов) был прежде всего сам Госплан325. В этом случае Брежнев еще раз подтвердил свое право выступать верховным арбитром в спорах основных экономических ведомств. Что давало ему подобные основания, кроме должности Генерального секретаря? Здесь нам стоит вернуться к его записным книжкам.

Самая лучшая для нас политика – экономика.

(Леонид Брежнев, 1972 год)326

Как мы говорили выше, вопреки устоявшимся в публицистике представлениям Брежнев, во всяком случае во второй половине 1960‐х, вполне поддерживал основной концепт реформ, состоящий в необходимости усиливать материальное стимулирование работников.

Однако он видел его все-таки третьим по порядку значимости в проводимых реформах, а не первым и единственным. Так, в преддверии состоявшегося в ноябре 1969 года в Кремле III съезда колхозников, на котором де-факто обсуждался вопрос об опыте встраивания колхозов в реформы и их дальнейшем развитии, Брежнев в своих рабочих записных книжках четко расставил приоритеты: «прежде всего подъем с[ельско]/хоз[яйствен]-ного производства зависит от таких факторов, которые у нас довольно ясно вырисовывались в последние годы. = это 1) Оснащение с[ельского]/хоз[яйст]-ва техникой, 2) Мелиорация и химизация, 3) Экономическое стимулирование»327.

Структура управления сельским хозяйством в СССР 1960–1980‐х годов была устроена таким образом, что партийные органы имели в этой сфере большее значение, чем государственные. Юрий Фирсов, как помощник Косыгина, описывал управление советской экономикой следующим образом.