Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1 - стр. 34

Кроме того, советская экономика сильно отличалась от западной по основным параметрам эффективности. Она потребляла значительно больше сырья, материалов, энергии для производства единицы конечной продукции. Причинами этого были как ее перманентная технологическая отсталость, так и различные аспекты «человеческого фактора» – от более низкого уровня образования рабочих и воровства до так называемой «бесхозяйственности», то есть бездарной утери ресурсов из‐за отсутствия «хозяйского» отношения к ним. Производительность труда в сельском хозяйстве на 1965 год, по данным Политбюро, составляла 20% от производительности труда в США181. При этом уровень инвестиций в ВВП был вдвое выше. Национальный доход СССР, по советским исчислениям, которые огласил Косыгин в отчетном докладе на сентябрьском пленуме 1965 года, составлял 53% от американского и 74% от западногерманского. Темпы роста советской экономики падали на фоне роста западной с 6,5% в 1956–1960 годах до 4,6% в 1961–1965 годах182.

То есть целью реформ в понимании высшей бюрократии было обновление и увеличение промышленного производства, а вовсе не либерализация экономической жизни как таковой, как это стало пониматься десятилетия спустя183. Для реальной либерализации экономической жизни было логично хотя бы отменить принятые Хрущевым за несколько лет до того указы о ликвидации артельной экономики и ограничения по ведению сельского хозяйства частными лицами184. Можно было полностью или частично сохранить введенную им (и быстро – в сентябре 1965 года – ликвидированную наследниками) систему «совнархозов», которые помогли децентрализировать систему управления экономикой. Как мы увидим ниже, такие идеи у некоторых высших партийных чиновников были, однако до периода перестройки они получили весьма ограниченное развитие185.

О непосредственном процессе подготовки «хозяйственной реформы» 1965 года известно пока немного. Хотя как минимум пятеро участников рабочих групп, разрабатывавших документы по реформе, оставили мемуары (порой довольно подробные), они носят крайне противоречивый характер. В частности, противоречива информация о составе групп, времени их организации и даже руководителях.

Единственное системное объяснение этому процессу предлагает помощник Косыгина по международным вопросам Юрий Фирсов. Он пишет о комиссии из ученых, лично отобранных Косыгиным, созданной (по его записям) 23 декабря 1964 года решением Президиума Совета министров СССР. Фирсов считает, что ее руководителем был назначен Анатолий Карпов (1905–1995), который был помощником Косыгина аж с 1939 по 1980 год.

Вторая комиссия, по его словам, была организована Госпланом для выработки конкретных документов186. В нее, как мы увидим далее, входили преимущественно высокопоставленные чиновники. Однако эти же чиновники отчасти входили и в первую комиссию. Более того, по всей видимости, заседания этой второй группы также проходили в Кремле, в здании правительства. По этой причине для многих принимающих участие в этих комиссиях вся эта деятельность слепилась в общий ком.

В целом свидетельства позволяют говорить о том, что на предварительном этапе за подготовку предложений по реформам отвечали целых четыре администратора – Анатолий Карпов, сотрудники Госплана Анатолий Коробов, Александр Бачурин и представлявший Государственный комитет по труду (Госкомтруд) Борис Сухаревский.