Очарованная вальсом - стр. 28
Доносящаяся со всех сторон музыка наполняла всех своим ритмом и не отпускала, чаруя и околдовывая, вливая в душу восторг. Впервые в жизни Ванда видела столько людей, танцующих раскованно, самозабвенно, с той первобытной свободой, с какой резвится животное, когда не чувствует рядом опасности. Сама она, того не ведая, была в этот час такой же естественной и доверчивой – детеныш тигрицы или волчицы, еще не познавший законов джунглей.
Баронесса вела Ванду по залу. Это было не так-то легко. Пробираясь между танцорами, Ванда подумала, что баронесса права – ее трудно было бы не узнать, несмотря на зеленую, в тон ее платью, маску. С баронессой то и дело здоровались – одни с подчеркнутым уважением, сдержанно и почтительно, другие более свободно, дружески, как с давней и доброй знакомой.
– Я уже говорил, – заметил какой-то мужчина, обращаясь к стоящим рядом друзьям и делая шаг к баронессе, – что Вена сейчас представляет собой панораму Европы, а какая же панорама Европы может считаться полной без вас, моя дорогая баронесса!
– Вы никогда не отличались ни деликатностью, ни подлинным остроумием, мой дорогой граф, – пригвоздила его баронесса и пошла себе дальше, оставив «остряка» обескураженно думать над тем, как бы он мог ей ответить, но отвечать было некому. Друзья графа разразились безудержным хохотом, и было неясно, смеются они над приятелем или же продолжают повышенной ажитацией выражать свое наслаждение происходящим.
Наконец баронесса и Ванда нашли на скамейке свободное место и сели разглядывать зал. Все мелькало перед глазами, пестрело нарядами, дамы и господа отдавались стихии флирта… И во все это вплеталась музыка, музыка, музыка… Ванда – скорее из детского любопытства, нежели чувствуя себя «на задании» – разлепила спекшиеся от волнения губы, чтобы задать баронессе вопрос, но он неожиданно прозвучал совсем рядом из чьих-то уст:
– Государи еще не здесь?
Ванда, чуть вздрогнув, слегка повернула голову. Вопрос задала некая женщина в желтом домино.
– Думаю, их уже можно увидеть, если хорошо поискать, – ответил женщине ее спутник, крупный рыжебородый мужчина – с такой бородой ему нечего было и пытаться маскировать внешность, но на глазах его была большая черная маска.
– Как же узнать их? – снова спросила женщина.
– Они надеются смешаться с толпой, – пояснил бородач, – но их выдает манера держаться. Вон прусский король! Понаблюдайте за ним! Видите, какой самоуверенный? Как бык среди коровьего стада…
– Тише, тише! – в испуге зашикала на него дама.
И тут чей-то голос шепнул Ванде на ухо:
– Русский царь одет в усыпанный звездами черный плащ. Под плащом – белый мундир с единственным орденом… Будьте внимательны!
Голос звучал так глухо, что вначале Ванда подумала, не почудилось ли ей все. Она оглянулась. Какой-то мужчина в маске обезьяны быстро скрывался в толпе. Это он говорил, он! Но вот его уже нет!.. Как все интересно… Баронесса ничего не услышала.
– Смотрите, герцогиня Ольденбург! – незаметным жестом указала она Ванде на проплывающую мимо них в танце даму. – Думает остаться незамеченной! Но ее жемчуг я узнаю с первого взгляда! Слишком уж он знаменит для подделки!
И в эту секунду перед нею низко склонился клоун в размалеванной маске.
– О, прелестная нимфа, окажите мне честь потанцевать с вашей очаровательной спутницей. Я умру, если вы мне откажете!