Общепит - стр. 19
— Ты ж из глуши мужик, да? И не знаешь поди, что это. Так вот, я тебе тайну открою. Это оружие специальное, для таких как ты тварей создано. Сколько крови не пей, но раны от него не затянутся, отрезанные куски заново не вырастут и лучше тебе не станет. Начнешь говорить, или я тебе второе ухо отрежу, раз оно тебе без надобности?
— Все скажу я! Все, пощади только! Машина там стоит, недалеко, — он весь скукожился от страха, глядя, не отрываясь, на острое лезвие, которое Вил держал в опасной близости от его лица.
— Вот и молодец, — комиссар похлопал мужика по щеке и убрал нож, не забыв перед этим тщательно протереть его платком. — Слышал, Гриш? Хватай подружку и вот в ту сторону беги.
— А вы? — удивился парень, нехотя двигаясь к все еще стонущей девушке.
— А у меня тут дела, Гриш. Ты не переживай, мы за Владика отомстим. Этот уродец мне все расскажет, но тебе присутствовать необязательно. Веришь? Вот и иди давай. Сразу в больницу и оттуда — ни ногой, пока я не приеду. Понял?
— Понял, — ответил Григорий Уралович, двигаясь на полусогнутых ногах к жертве.
Он, как мог, натянул на нее верхнюю одежду, закутал в простое, тонкое пальтишко и поволок к машине. Девушка не сопротивлялась и еле волочила ноги. Шла, как будто пьяная или еще не до конца отошедшая ото сна. Бледная, холодная и испуганная, на лице все еще блуждала дурацкая, неуместная, но счастливая улыбка.
— Ну что же, — Вил Михайлович подождал, пока парочка отойдет на приличное расстояние. Завелась машина, во тьме леса зажглись фары, заурчал довольный двигатель. — Теперь мы с тобой поболтаем. Как зовут тебя, проклятый?
— Петр Васильевич... — удар ногой по ребрам заставил вампира заткнуться.
— Полное твое имя мне без надобности, Петька. Слушай меня очень внимательно. Ты — поганый пиявец, служишь стратилату. Силе нечистой, которая жизнь простым людям отравляет, да еще и Советский Союз позорит. Прячетесь за орденами и символикой, а сами кровь пьете трудового народа, чтобы жизни свои поганые продлить. С такой властью в революцию покончить должны были, да видать, нескольких упустили. Ну так я эту ошибку, Петька, своими руками исправлю. Не зря же страну такую великую построить смогли. Понимаешь, куда клоню?
— Ты ни черта не знаешь, — оскалился Петр.
— Это ты не знаешь, пиявец. Хозяин вот твой может знает, но тебе решил не рассказывать. Оно и понятно — зачем? Ты хоть понимаешь, что век твой недолог? Как только дань соберешь и стратилату отдашь, тебе жить останется максимум полгода. Потом сдохнешь от проклятия невидимого. Улыбаешься? Думаешь, брешу? Так мне оно зачем, Петька. Моя-то работа простая, я таких как ты убивать должен. Или склонять к сотрудничеству. Знаешь ведь, если ты мне поможешь и я стратилата твоего убью — ты от проклятия освободишься. Заживешь, как нормальный человек.
— Этим меня не заманишь! Он мне свободу дал, жизнь новую подарил, что лучше во сто крат той, прежней. Я теперь — владыка ночи, псих ты чертов. Могу что хочу делать! Баб изводить тех, кто на меня раньше и не посмотрел бы. А теперь я их господин. Понял? Беру, что хочу и нет для меня закона, кроме слова Его!
— Знаешь, что это такое? — Вил словно потерял интерес к беседе, выпрямился, вытащил из-за пазухи небольшую, но достаточно увесистую книгу. Обтянутая грубой кожей, с позолоченными уголками и диковинной красной вязью на корешке.