Обретенная дикарями чужой планеты - стр. 6
Тем временем ящеры начали переговариваться на своем странном языке, больше похожем на шелест и бульканье воды. Появилось такое чувство, что они спорят. Похоже, решается наша судьба.
Никогда не поверю, что нас привели сюда, чтобы спасти от недоброжелателей, быстрее пустят на корм огромным и зубастым инопланетным рыбкам.
Неизвестные, что были снаружи, не оставляли попыток сюда просочиться. На стальной прошивке появлялись вмятины. Удары не теряли силы.
В конечном счете, один из инопланетян сдался в споре, но проходя мимо нас, зашипел, высовывая мерзкий сплюснутый язык, и недобро смотря, обещая долгие предсмертные муки.
Зашибись, я этого выродка первый раз вижу, а уже чем-то успела насолить! Хотя, я и немытая неделю выгляжу как ходячее оскорбление его внешности. Самый некрасивый человек с планеты Земля стал бы победителем конкурса красоты, если бы другими участниками были эти ящеры.
Ушел языкастый недалеко, всего лишь к шкафчикам у стены, достал что-то оттуда и уверенными маленькими шажочками снова направился к нам, злобно сверкая глазами в обрамлении блестящих чешуек.
Ульяна не брала инициативу нападения на себя. Она тихонечко сидела рядом. Как и я. Хоть мы понимали, что нужно что-то сделать, не было ни моральных, ни физических сил. Синяки не зажили после прошлой попытки застать тюремщика врасплох. Тут шансы еще больше сведены к нулю. Теперь их четверо.
Рептилоид схватил подругу за голову и начал пихать что-то ей в нос, та сопротивлялась и плакала, но это не вызывало жалости у холодных ублюдков. Я с ужасом на это смотрела и трусливо ничего не предпринимала. Хотя могла попытаться. Хоть что-то.
Ульяна взвыла от боли и потеряла сознание, а я почувствовала себя самой мерзкой предательницей во всей Вселенной. Стыд опалил щеки, и это помогло перестать сидеть на месте. Я подскочила и вцепилась в голову рептилии, пытаясь выдавить маленькие черные глаза большими пальцами с острыми ногтями. И уже почти получилось, когда меня в резкой форме оттолкнули. Тело уже привычно взвыло от боли.
Сцепив уже мою голову коротенькими, но сильными пальцами, ящер стал с остервенением впихивать такую же штуку и в нос, но уже более грубо, чтобы точно доставить неприятные ощущения. Было больно. Очень. Будто зубная боль, но умноженная в пять раз. Хуже, чем от тех ударов еще в камере. Больше не сдерживаясь, я завизжала, хватаясь за пульсирующую голову. Казалось, в мозгу какое-то насекомое, что продырявливает в черепной коробке себе путь.
Отключилась я в ужасных муках.
А в себя приходила медленно, будто пробиваясь через туман. Сознательно шла на переговаривающиеся голоса.
-… мрозы всегда сражаются до конца, им плевать даже на свою жизнь. – Вещал шепелявый голос, когда я окончательно очухалась, приподнимаясь на локтях, перед глазами все еще был белый шум. – Сейчас единственная возможность выжить – уйти на спасательной капсуле.
Ясность ума вернулась, когда я поняла, кто говорит. Ящер. Его пасть открывалась и выдавала звуки, но в отличие от того, что было до этого, я превосходно понимала инопланетную речь, словно второй родной язык.
Внутри вспыхнул праведный гнев, теперь, когда мы могли понимать друг друга, судя по всему, благодаря этим штукам, что были впихнуты нам в носы, я могла хорошенького его послать на все четыре стороны. Удивительно, но я чувствовала злорадное облегчение от этого. Хоть возмутиться можно по-человечески.