Обреченная - стр. 61
– Сбрасываем давление в ангаре, – пояснил он. – Через две минуты будем готовы к вылету.
Челнок слегка приподнялся.
– Вы молодец, – сказала Макаллистеру Кейси.
Он благожелательно улыбнулся. Ему нравилось благодетельствовать. А что может быть более лестным, чем признательность молодой женщины, которой он на время одолжил блеск и великолепие своего имени?
– Честно говоря, Кейси, – произнес он, – я рад, что вы ко мне обратились. Если бы не вы, я провел бы большую часть предстоящей недели в бистро «Навигатор».
Двигатели посадочного модуля завыли, а затем успокаивающе мерно заурчали.
Она улыбнулась. Макаллистер сделал карьеру, нападая в печати на женщин, а также бичуя преподавателей колледжей, священнослужителей, деревенщину, писателей левого толка и великое множество иных благодетелей человечества и поборников втаптывания людей в грязь. Он доказывал, что женщины обладают неправдоподобной анатомией, а потому неустойчивы и неуравновешенны. Они шагу не могут ступить без того, чтобы не вильнуть бедрами и не обернуться; вследствие этого любой разумный мужчина просто не может серьезно воспринимать даже самых блистательных из них.
В большинстве женщин он усматривал самый опасный тип людей: откровенных демагогов, осознающих это и умеющих убеждать. Ему регулярно приходилось расплачиваться за высказывания, в отношении истинности каковых все были согласны, но которые, тем не менее, считались неприемлемыми. Его литературная известность в значительной степени защищала его от гнева, коий, несомненно, обрушился бы на голову менее значимого человека. В этом он усматривал интеллектуальное банкротство обоих полов. В итоге здесь, рядом с ним, оказалось это милое юное существо с лучезарной улыбкой, уповающее сделать карьеру благодаря его патронажу и вполне охотно прощающее ему изрядное количество брюзгливых замечаний. Ему бы следовало выбирать выражения, хотя бы просто потому, что спустя какое-то время они будут доведены до внимания публики. «Моя дорогая, лежачих бьют по весьма веской причине. Если бы они заслуживали лучшего, то и находились бы в лучшем положении».
Двери отсека открылись.
– После выхода из ангара у нас полностью пропадет гравитация, – сообщил пилот.
Опустились и затянулись ремни безопасности, тем самым фиксируя пассажиров. Внутреннее освещение помигало и погасло. Макаллистер и Кейси, утопая в креслах, начали движение сквозь ночь. Макаллистер повернул голову и посмотрел на выпуклую громаду «Вечерней звезды». От носа до кормы все светилось огнями. Сразу за двигательным отсеком возвышалась антенна, которая медленно вращалась.
Мощь и величие огромного лайнера в доке отчего-то терялись. На Макаллистера, когда он поднимался на борт из ангара и шел в свой номер, лайнер совсем не произвел впечатления. Однако когда «Звезда» оказалась в своей стихии и плыла среди необычных созвездий под не слишком ласковым солнцем над планетой с ледяными материками совершенно незнакомых очертаний, это зрелище внушило ему мысль, что он не зря пустился в это случайное путешествие.
– Я вам не говорила, что умею пилотировать эти корабли? – спросила Кейси, явно довольная собой.
Макаллистер почувствовал уважение. Казалось, глубокий космос – только ее журналистская специализация. А тот факт, что она добилась опыта пилотирования, сказал ему, что девушка настроена весьма серьезно.