Обреченная - стр. 32
Бикман с трудом поднялся из кресла и подошел к встроенному в стену экрану, который показывал скопления кучевых облаков и холодные голубые моря внизу.
– Вероятно, нам удастся помочь им с сохранением генофонда. Дадим им, так сказать, второй шанс.
С этими словами он пристально вгляделся в Обреченную.
– Нас об этом не просили, – возразил Марсель. – Академия знает о нашей находке. Если они хотят, чтобы мы провели спасательную операцию, пусть так прямо и скажут.
За последующие два дня были сделаны новые открытия: возле реки в Северном Темпусе обнаружили разрушенное здание, которое могло быть складом, в лесу скрывался деревянный частокол, а близ Порта Сомнений в лед вмерзла брошенная лодка. Лежащая на боку, она достигала примерно двенадцати метров в длину и имела мачты. Судя по ее устройству и пропорциям, здешние моряки были заметно ниже людей.
– Смахивает на галеру, – заметила Мира. – Сзади даже есть каюта.
Чианг Хармон согласился.
– Для нас она мала, но – вот же она. Каков возраст льда?
– По-видимому, он здесь с самого начала обледенения. – Она явно имела в виду вхождение системы в облако Киверас. Порт Сомнений, по их прикидкам, три тысячи лет тому назад покрылся крепким льдом, который с тех пор ни разу не таял. Располагался он на дальних северных широтах на восточном берегу Глориамунди.
– К какому еще заключению можно прийти касательно этой лодки? – осведомился Бикман.
– Нос напоминает морского змея, – сказал Чианг. – В ней есть что-то от судов викингов.
– Слу-ушайте, – встрепенулась Мира. – Вот этого я и не заметила! Однако вы правы. У них есть искусство.
С ее точки зрения, этот факт был очень важен. Работая на корабле Академии, она усвоила, что цивилизацию характеризует ее искусство. Попросту говоря, поэтому цивилизация и существует. Кто-то работает в ожидании той поры, когда можно будет наслаждаться самыми утонченными удовольствиями. Мира по секрету поведала как-то Марселю, что люди Бикмана за редкими исключениями «совершенно ограниченные» и настолько жадны до суетных мелочей, что большинство из них так и не научилось наслаждаться. Себя она считала сибариткой в высшем смысле слова.
Мира была одной из самых зрелых людей на борту. По ее собственным словам, она с трудом одолела средний возраст и вышла на другой стороне. Тем не менее она была гибкой, как тростинка, привлекательной и педантичной. Одной из тех счастливиц, над которыми, похоже, оказались не властны пролетевшие годы.
– У них было искусство, – поправил Бикман.
– Если бы мы смогли рассмотреть ее, – произнес Чианг, – возможно, нам удалось бы выяснить, на кого они походили. Нет, правда, нам нужно взглянуть на все это поближе.
Мира кивнула.
– В следующий раз, отправляясь в экспедицию, надо не забывать удостовериться, что на борту есть посадочный модуль.
Она сказала это так, словно сама что-то напортачила, и посмотрела прямо на Бикмана.
Пет Речевски, математик из Осло, пожаловался, что не может понять, из-за чего вся эта суматоха.
– Внизу нет ничего, кроме развалин, – заявил он. – И совершенно ясно, что они очень примитивны. Поэтому мы ничему не научимся от них. – Речевски был маленького роста, остроносый и мускулистый. В его темных глазах редко проскальзывала улыбка. – Лучше бы не тратить на это времени, – продолжал он. – Не отвлекаться всей командой от дела. И еще неплохо бы всем напомнить, зачем мы отправились сюда.