Обращаться с осторожностью - стр. 56

Подъехав к больнице, я припарковалась на месте для инвалидов и понесла тебя в приемную.

– У моей дочери несовершенный остеогенез, – сказала я медсестре. – Она сломала руку.

Женщина поджала губы:

– Может, вы будете ставить диагноз после того, как получите медицинскую степень?

– Труди, какие-то проблемы? – Перед нами стоял врач, на вид такой молоденький, что, наверное, еще не пользовался бритвой, и смотрел на тебя. – Я слышал, вы сказали НО?

– Да, – проговорила я. – Думаю, это плечевая кость.

– Я позабочусь о них, – сказал врач. – Я доктор Девитт. Хотите посадить ее в кресло…

– Нам и так нормально, – сказала я и приподняла тебя на руках.

Пока он вел нас по коридору на рентген, я поведала ему твою медицинскую историю. Врач прервал меня лишь один раз – мило побеседовал с лаборанткой, чтобы нам побыстрее освободили палату.

– Итак, – сказал врач, нависая над тобой, когда ты лежала на столе для рентгена, и положил руку на твое предплечье. – Я лишь немного пошевелю…

– Нет, – сказала я, делая шаг вперед. – Вы ведь можете придвинуть аппарат?

– Что ж, – озадаченно сказал доктор Девитт. – Обычно мы этого не делаем.

– Но ведь можете?

Он снова посмотрел на меня, потом настроил оборудование, опуская на твою грудь тяжелый свинцовый жилет. Пока делали снимок, я отошла в дальний угол комнаты.

– Отлично, Уиллоу. А теперь опусти руку пониже, – попросил врач.

– Нет! – возразила я.

Он раздраженно посмотрел на меня:

– Со всем уважением, миссис О’Киф, я должен выполнять свою работу.

Но я выполняла свою. Когда у тебя случался перелом, я старалась снизить количество рентгенов, иногда мы обходились без них, если они никак не влияли на исход лечения.

– Мы уже знаем, что у нее перелом, – убедительно сказала я. – Думаете, он смещен?

Глаза доктора распахнулись, когда я заговорила на его языке.

– Нет.

– Тогда не обязательно делать рентген малоберцовой и большеберцовой костей, разве не так?

– По-разному бывает, – признался доктор Девитт.

– Вы хоть понимаете, сколько рентгенов придется сделать моей дочери за всю жизнь? – спросила я.

Он скрестил руки на груди:

– Ваша взяла. Мы и впрямь не нуждаемся в рентгене нижней части руки.

Пока мы ждали снимка, я гладила тебя по спине. Ты медленно возвращалась с той глубины, на которую провалилась после перелома. Ты ерзала и всхлипывала. А еще дрожала, что лишь усиливало боль.

Я высунула голову в коридор и попросила лаборантку принести одеяло, чтобы накрыть тебя, а навстречу как раз шел доктор Девитт с твоими снимками.

– Уиллоу холодно, – сказала я, и он сбросил с себя белый халат и накинул тебе на плечи, как только вошел в палату.

– Хорошие новости, – сказал он, – другой перелом Уиллоу отлично заживает.

Какой другой перелом?

Я не сразу поняла, что сказала это вслух, но тут врач указал на твое предплечье. Рассмотреть было непросто – недостаток коллагена делал твою кожу бледно-молочной, – но там явно виднелась шишка, как при заживающей трещине.

Меня охватили угрызения совести. Ты получила травму, а я даже не заметила?

– Ему уже недели две, – задумчиво сказал доктор Девитт, и тут же я вспомнила: как-то ночью я несла тебя в ванную комнату и чуть не уронила. Ты тогда сказала, что все в порядке, но обманула меня ради моего же спокойствия.

– Уиллоу, я очень удивлен, что у тебя сломана одна из костей, которую сложнее всего сломать в человеческом теле, – лопатка. – Он показал на второй снимок, на трещину по центру лопаточной кости. – Она такая подвижная, что практически никогда не подвержена перелому от удара.