Обращаться с осторожностью - стр. 55

– Тогда я сама буду ее сопровождать. Останусь с ней. Просто дайте ей… – Мой голос надломился, как хрупкая веточка. – Дайте ей почувствовать себя нормальной.

Кейт посмотрела на меня:

– Думаете, так она будет себя чувствовать, зная, что только она пришла на занятия с мамой?

Лишившись дара речи – и бурля от ярости, – я прошагала по коридору обратно. Оставшаяся с тобой мисс Сильвия рассматривала липучки, которые ты ей показывала.

– Нам пора, – сказала я, сглатывая слезы.

– Но я хочу поиграть за рисовым столиком…

– Знаешь что? – сказала Кейт. – Мисс Сильвия наберет целый мешок, чтобы ты могла взять с собой домой! Уиллоу, спасибо, что заехала поздороваться со всеми своими друзьями.

Ты растерянно повернулась ко мне:

– Мамочка, почему мы не можем остаться?

– Поговорим об этом позже.

Мисс Сильвия вернулась с пластиковым пакетом, наполненным фиолетовыми зернами риса:

– Держи, сладкая.

– Скажите мне, – проговорила я, переводя взгляд с одной учительницы на другую, – зачем такая жизнь, если ее даже не прожить нормально?

Я вытолкнула кресло из помещения школы. От злости я даже не сразу поняла, что ты притихла. Когда мы добрались до фургона, в твоих глазах стояли слезы.

– Все хорошо, мамочка, – сказала ты с такой безропотностью, какую не мог бы позволить себе пятилетний ребенок. – Я и сама не хотела оставаться.

Это была ложь. Я знала, как сильно ты ждала встречи с друзьями.

– Знаешь, когда в воду бросаешь камешек, вода движется по кругу, но не касается его, будто его нет, – сказала ты. – Вот как повели себя другие дети, когда ты говорила с мисс Кэти.

Разве эти учителя или эти дети не видели, как легко травмировать тебя? Я поцеловала тебя в лоб.

– Мы с тобой так повеселимся днем, – пообещала я, – что тебе мало не покажется. – Я нагнулась, чтобы поднять тебя с инвалидного кресла, но тут расстегнулась одна из липучек. – Вот неудача! – буркнула я, и когда посадила тебя на бедро, ты уронила свой пакет.

– Мой рис! – воскликнула ты, инстинктивно завертевшись у меня на руках, чтобы дотянуться до него.

В этот момент я услышала хруст, похожий на сломанную ветку. Так еще хрустит осеннее яблоко, если его укусить.

– Уиллоу? – произнесла я, но поняла все и так: сверкнули белки твоих глаз, голубые, как молнии, и ты уплывала прочь от меня в сонную прострацию, которая настигала тебя при особенно неудачном переломе.

Когда я усадила тебя на заднее сиденье фургона, ты уже закрыла глаза.

– Малыш, скажи, когда будет больно, – попросила я, но ты не ответила.

Начиная с запястья, я аккуратно прощупала твою руку, стараясь найти мягкий участок. Я дошла до выемки под плечом, когда ты всхлипнула. Но ты и раньше ломала руку. Сейчас не было сквозного перелома или вывернутой под углом в девяносто градусов кости, как и других признаков серьезной травмы, из-за которой ты могла впасть в ступор. А вдруг кость пронзила внутренний орган?

Я могу вернуться в школу и попросить их вызвать 911, но я и без «скорой помощи» знала, что нужно делать. Я порылась в кузове фургона и нашла старый журнал «Пипл». Используя его как шину, я перебинтовала предплечье с помощью эластичного бинта. Я стала молить о том, чтобы не пришлось накладывать гипс: от гипса уменьшалась плотность костей, а место, где он заканчивался, становилось уязвимым для нового перелома. Мы могли бы обойтись ортопедическими ботинками «Ви Уокер», пневматической ортопедической шиной или лангетами в большинстве случаев, за исключением перелома бедра, позвонков или берцовой кости. Именно такие переломы заставляли тебя замереть, как сейчас. Такие переломы и меня заставляли мчаться в травмпункт, потому что я боялась трогать их сама.