Оборотни Бериньоне, запретная страсть - стр. 5
И, наконец, соображаю, куда это он меня привёз.
Свет не включает, когда мы заходим внутрь. Темнотища, хоть глаз выколи. Окна закрыты наглухо, ни лучика внутрь не пробивается.
Тянет меня за руку куда-то, я на углы натыкаюсь, повизгиваю, следуя за ним. Ничего не вижу. Открывает холодильник, ослепляя ярким светом. Я даже глаза прикрываю от неожиданности. Бутылку воды достаёт, мне протягивает.
-- Я не пью холодную, -- заявляю ему, коснувшись бутылки рукой.
Выдаёт тихое ругательство себе под нос. Я хихикать начинаю опять. Он прижимает меня к себе одной рукой, и начинает пить прямо из бутылки, громко сглатывая. Мычу недовольно. Дёргаю его за руку. Тоже хочу…
Ставит куда-то бутылку и врывается в мой рот своим языком. Жадно начиная его вылизывать, делясь со мной такой нужной мне живительной влагой…
Захлёбываюсь ощущениями. Жар по телу растекается, следом накрывает возбуждение…
Слышу его потяжелевшее дыхание вперемешку с нетерпеливым рычанием. И мне очень нравится сейчас, как он меня обнюхивает: водит носом своим вдоль моей шеи, обжигая меня дыханием своим.
Грациозно обнимаю его за шею, тянусь к нему.
«Р-р-р» -- рычит мне в губы, шарит бешено по телу руками: нюхает, гладит, сжимает больно: грудь, ягодицы…
Отвечаю ему как сумасшедшая. Больше хочу. Всё хочу. Начинаю раздевать его сама.
А он, вдруг,… замирает, выпускает меня из рук своих и …бесшумно почти уходит…
Не поняла!?
Застываю в недоумении…
Взвизгиваю от грохота, как будто машины на полном ходу столкнулись, а следом…крик, похожий больше на рычание:
-- Доменико, я знаю, что ты здесь!
Жутко становится.
Но мыслить начинаю, на удивление, ясно.
Вспоминаю сразу, что в этом захолустье, на много километров, никого почти нет: «на всю деревню один магазинчик затрапезный, да бар при яхт-клубе». И дверь в доме стеклянная…
Не припомню, чтобы когда-либо мне было так страшно, как сейчас.
Страх -- одна из самых сильных человеческих эмоций, заставляет меня сосредоточится.
Начинаю впопыхах открывать кухонные ящики все подряд, без разбора. Вытаскиваю из одного два самых больших ножа. Не знаю, зачем я это делаю – это всё страх, который может нас спасти в опасных ситуациях или погубить.
Все дома вдоль побережья стоят на сваях. Заметила это ещё когда ездила с девчонками на автобусе в Ливорно по этой дороге. И в голове моей возникает чёткая картина дома, в котором я сейчас нахожусь.
На коленках выползаю из помещения.
Прижимаюсь спиной к стене под крылечком. Достаю телефон и пытаюсь набрать сообщение Гуле, -- она единственная, кто знает где я. Больше просить о помощи, некого.
Вскидываюсь на неожиданно послышавшееся рядом негромкое… рычание и упираюсь взглядом в голубые глаза…волка…
Я знаю этот взгляд…
Уверена в этом.
Телефон вываливается из трясущихся, вспотевших ладоней и со звоном падает на нож.
Мороз пробегает вдоль позвоночника.
Внезапно в голове отрывок из прошлого возникает…
«Волк сильный и опасный хищник,» -- говорит мне бабушка.
Я маленькая ещё совсем, но она берёт меня с собой сегодня. Мы гуляем с ней по опушке леса, она ищет что-то важное, раздвигая высокую траву своей палкой, и рассказывая мне сказки, между занятием. Мне немного жутко от её рассказов, но я стараюсь не показывать ей своего страха. Хватаюсь только тихонечко за подол её длинной юбки, чтобы волк не утащил меня в своё логово, если вдруг выскочит из леса.