Оборотень по объявлению. Его запретная пара - стр. 20
Я открыла дверь в банкетный зал и обомлела.
Огромная люстра метра два в высоту раскачивалась под высоким потолком, так и норовя сбросить невесту. Под осветительным прибором, раскинув руки в стороны, бегал жених.
– Спрыгивай!
– Не могу. Мне страшно.
– Я тебя поймаю.
И тут молодые заметили меня.
– Это все ты! – зашипела невеста, гневно глядя на меня.
– Я? – От такой наглости я даже не сразу нашлась, что ответить.
И тут сбоку я заметила движение. В уголочке у стены сидела медоедка и уплетала что-то из контейнера с такой скоростью и рвением, будто это было самое вкусное блюдо на свете.
– М-м-м, пфивет! Ты фто тут делаешь, елы-палы?
– Узнала, что мои братья тут. – Я подошла ближе, и медоедка похлопала по стулу рядом с собой.
– У меня фут пауза, елы-палы. Мишки принесли лазанью от МишАни. Вкуснее ты точно ничего не ела. Обожаю, как она готовит. Я, когда беременная была, только в берлоге и питалась. Теперь Алрик ее себе прихватизировал, закрыл у себя в логове – не позавтракать нормально.
Как я вижу, медведи подготовились – знали, чем медоедку брать. Или хотя бы как нейтрализовать на время.
– Что ты узнала? – спросила тихо, садясь рядом. – Видела моих братьев и отца?
– Твои родственнички бессмертные и отбитые! Я таких люблю! Жалко, не успела я за их команду встать – там за них два твоих кота уже были. Ух, тут так все искрило!
Мне поплохело, стоило только представить.
– Никого не… покусали? Разодрали?
– Ты что? Мы с людьми дело имели. А сверхам нельзя себя перед людьми показывать, так что дрались на лапах. Точнее, на кулаках.
– А почему тогда медведи приехали?
– Так они у нас в полиции работают. Весь порядок в городе и камеры – все на них. Забрали драчунов с обеих сторон, чтобы остыли немного.
Я припомнила, что сказала Аленка:
– Два моих кота были на стороне братьев и отца? Это ты про Артура и Яра?
– Еще бы. Покрасоваться перед будущей родней надо было. Правда, Артур больше получал поначалу, но потом быстро смекнул, что тем надо пар выпустить, и организовал стенку на стенку.
– Так он моих бил?
– Да нет же! За твоих бился. Как и Яр.
– А что ты узнала у невесты?
– Не успела. Настоящая кошка – забралась со страху наверх, а спуститься не может. Видела?
Такое не заметить трудно.
Я встала, подошла ближе к люстре, помня, что женишок под ней тоже сверх, и спросила:
– Что я тебе сделала, что ты со мной так?
Люстра качаться перестала. Брюнетка посмотрела на меня с высоты:
– Оставь Артура в покое. Ты ему не пара – даже родить котенка не сможешь! Как он тогда будет главой? Кто его будет уважать?
Я дернулась, как от удара, а потом остановила себя от плохих мыслей. Да как она может знать, что я не смогу родить, если я еще не знала близости?
Я посмотрела на медоедку, которая даже контейнер с лазаньей выронила от удивления:
– Ален, сверхи по запаху могу бесплодие определять?
– Нет.
Невеста крикнула:
– Человека ты родишь. Сверха – нет! Такая, как ты, не пара для главы!
– Елы-палы! Аппетит испортила, лазанья на выброс, а еще белиберду несешь! – Медоедка, чуть не плача, смотрела на перевернутый контейнер под ногами.
Потом подняла взгляд на невесту на люстре и зашипела:
– Вот теперь точно усы повыдираю, елы-палы! Тебе ли не знать, что от пары сверха и человека всегда рождается сверх, потому что гены сильнее?
И выпустила когти, а потом в один миг превратилась в небольшое, но крайне свирепое животное – медоедку. Сама черная, и лишь верхняя треть тела опально-серая.