Обманный бросок - стр. 18

– Примерно две минуты назад.

Он в несколько глотков приканчивает свой напиток и возвращает стакан на барную стойку.

– Я провожу тебя до отеля, как только ты будешь готова.

Что?

– И все? Ты покупаешь мне удобную обувь и теплую куртку, чтобы я выпила с тобой всего один напиток, на приготовление которого ушло больше времени, чем у тебя – на то, чтобы его выпить?

– Ты сказала, что мы выпьем только по одному.

– Может быть, я передумала.

Исайя удивленно поднимает брови и выпрямляется, потерпев поражение.

– Кенни, ты хочешь сказать, что не прочь остаться и выпить со мной еще по стаканчику?

Я никогда не была такой импульсивной, как он. Никогда не стирала грань между работой и развлечениями, но с Исайей мне комфортно. Это то чувство комфорта, о котором не рассказываю никому на работе. Может быть, все потому, что Исайя – единственный человек в Чикаго, который знает мой секрет. А теперь он единственный, с кем я могу поделиться своей потрясающей новостью. Может быть, все потому, что финишная черта так близка: мне остался один сезон до работы моей мечты. Так что да: может быть, я хочу немного развлечься. Может быть, я хочу отключить в себе перфекционизм и немного побыть безрассудной после этих адских выходных.

– Да. – Я допиваю остатки своего коктейля. – Я хочу выпить с тобой еще.

Проклятие! Я понятия не имею, как сюда попал, выпив бог знает сколько с Кеннеди Кей. Покинув «Космо», мы обошли еще три бара. Или уже четыре?

Черт меня побери, я не помню!

Кеннеди выкинула свои туфли в мусорный бак на Вегас-Стрип, но я сразу же вытащил их оттуда. Протрезвев, она разозлится, что выбросила такую дорогую обувь.

Кенни выиграла сто баксов в лотерею «Пенни слотс». Мы оказались в караоке-баре, где не было ни одного человека моложе сорока. Я исполнил песню Мэрайи Кэри «Прикоснись ко мне», и мы ушли, как только пожилые женщины начали воспринимать текст буквально.

Я повел Кеннеди в стриптиз-клуб – она посещала его впервые, и быстро раздала все, что было у меня в кошельке. И вот мы, совершенно пьяные, стоим перед фонтанами у отеля «Белладжио».

Наверное.

Черт, если бы я знал, где мы! Но здесь музыка и огни. Легкий ветерок охлаждает мою пылающую кожу. Серьезно, я весь горю. У меня аллергия на текилу или я просто краснею, как чертов идиот, каждый раз, когда Кеннеди слегка облокачивается на меня или хватает за предплечье, чтобы удержаться на ногах?

Сегодня лучшая ночь в моей жизни.

– Что? – спрашивает Кеннеди, стоящая рядом со мной.

«Неужели я сказал это вслух?»

Черт побери!

– Я сказал, что сегодня – лучшая ночь в моей жизни.

Она закатывает свои красивые глазки, но это выглядит более драматично, чем обычно, потому что Кеннеди так же пьяна, как и я.

– Ты просто так говоришь.

– Вовсе нет. – Опираясь локтями на ограждение перед собой, я смотрю ей прямо в глаза. – Кеннеди, я к тебе неравнодушен.

– Это пройдет.

Ее остекленевшие глаза по-прежнему устремлены на воду перед нами.

– Я серьезно, Кен. Я серьезно влюблен.

– Влюбленность – это просто недостаток информации.

– Да, но я получаю информацию, и от этого ты нравишься мне только больше. Позволь узнать тебя получше! Я пытаюсь сделать это уже три года.

Ее внимание наконец переключается на меня, и она пристально, внимательно изучает мое лицо.

– Почему?

– Потому что ты мне нравишься.