Оберег от нечистой силы - стр. 33
Мы сгребли снег со всей площади у храма и с прилегающих улиц и сделали высокую, в два человеческих роста и довольно широкую горку, самая высокая часть которой примыкала к храмовой стене.
А еще отгородили снежными бортиками небольшой каток прямо на площади. Такое веселье местным было знакомо, но катки чаще всего устраивали на реках и озерах, а горки по их берегам. Для городских улиц это было очень непривычное сооружение.
Сначала мужики работали лениво и мне приходилось на них покрикивать, но, когда поняли, что именно делают, замахали лопатами гораздо шустрее. А потом носили воду из прачечной, заливая и горку, и каток.
Святоша, конечно же, выскочил из храма, чтобы проверить, чем это мы тут занимаемся.
– Дитя мое, – обратился он ко мне, – но к чему это делать сейчас? Если ты хотела подготовиться к праздничным гуляньям, то до них еще слишком долго.
– Святоша, – рассмеялась я, – а разве кататься с горки можно только в праздник? Мой отец, – соврала я. Это была мама, но мнение женщины в этом мире не котируется, – говорил, если сделал дело хорошо, то можно и порадовать себя весельем. А вот если плохо, то лучше побыть дома и подумать, как все исправить. Но мы-то сегодня все молодцы! А еще здесь может играть городская детвора. Если мы поставим скамейки вокруг и будем продавать... А потом я пожертвую храму так же, как деньги за уборку города! – Скороговоркой пояснила я, увидев мелькнувшее в глазах святоши недовольство, – будем продавать горячие отвары и пирожки, то сюда каждый вечер будут приходить и взрослые. А вы сможете рассказывать им о Боге...
– Хм, – почесал голову святоша, – интересно...
– И полезно, – кивнула я.
– Хорошо, – согласился святоша, – пусть будет Ох, дитя мое, откуда же в твоей голове берутся такие странные задумки?
– Отец мой, купец славный, по разным странам ездил, многое повидал и обо всем мне и рассказывал. Еще он говорил о народах, где женщин в кирку не прячут, – завела я свою шарманку, пытаясь под шумок получить возможность избавиться от ненавистного ящика, – и инкубы к ним не приходят...
– Разные народы есть под солнцем, – вздохнул святоша, – есть праведные, которые Господа Бога почитают, а есть неверные, что демонам души детей своих сразу при рождении продают. Вот их и не трогают... Но я не позволю тебе, дитя мое, душу потерять в объятиях инкуба.
Я вздохнула... можно, конечно, упереться и настоять на своем, да только я же не дура. Сколько я проживу, если меня обвинят в связи с демонами? Да нисколько. Уже слышала я истории, как сжигали нечестивых... Это наш святоша верой силен, и способен из любой женщины демона выгнать, за что и уважения и почитания в городе добился. А до него, да и сейчас в других городах, горели на кострах несчастные, без вины виноватые демоновы полюбовницы.
Весь следующий день прошел под знаком гигиены. Помыть и переодеть бомжиков в чистое было только полдела. А вот заставить их расстаться со своими грязными тряпками и вшивыми волосами оказалось сложнее. И если мужики больше тряслись за тряпки, то женщины – за волосы.
И с самого утра за мной таскалась толпа воющих и жалующихся на несправедливую жизнь бомжиков. Нет, сначала они попробовали жаловаться на меня, но стоило мне сверкнуть глазами, сразу замолкли.
Сначала я честно объясняла, что это для их же блага. Тряпки их не имеют никакой ценности, а одежда будет выдана им чистая и целая. А волосы, вообще, отрастут. Сейчас все равно зима, все в шапках, а к весне у них будут милые короткие прически. Зато избавятся от вшей.